Брокен-Харбор

— Не думай. Только не об этом. Отпускать свидетеля или нет, решаю я, а не ты, понял?

— Мне показалось, что она вот-вот сорвется.

— И что? Это не значит, что можно ее отпускать, детектив Курран. Это значит, что она должна собраться. Ты чуть не запорол допрос важного свидетеля.

— Как раз этого я и старался избежать. Лучше подождать несколько часов, чем расстроить ее настолько, что она не станет говорить с нами до завтра.

— Нет, так не пойдет. Если нужно, чтобы свидетельница заговорила, найди способ ее разговорить, и точка. Нельзя отправлять ее домой, чтобы она попила чаю с печеньем и вернулась когда ей будет угодно.

— Я посчитал, что должен дать ей выбор. Она только что потеряла…

— А я что, наручники на нее надел? Дай девушке выбор, ради бога, но сделай так, чтобы она выбрала то, что нужно тебе. Правило номер три, четыре, пять и еще десяток: на этой работе нельзя плыть по течению — его нужно направлять. Я ясно выразился?

— Да. Прошу прощения, детектив-сержант. Сэр, — сказал Ричи после паузы.

Скорее всего, в тот момент он меня ненавидел, но с этим я готов был смириться. Мне плевать, если новички используют мои фотографии в качестве мишеней для дартса, лишь бы не навредили делу или своей карьере.

— Это больше не повторится?

— Нет. То есть да, вы правы. Не повторится.

— Хорошо. Тогда приступим к допросу.

Ричи спрятал подбородок в воротник куртки и с сомнением посмотрел на Фиону Рафферти. Девушка совсем сникла — голова опустилась почти до колен, в пальцах повисла забытая сигарета. Издали она казалась красной тряпкой, которую смяли и за ненадобностью выбросили в мусор.

— Думаете, она выдержит?

— Без понятия. Это не наша проблема, лишь бы отложила нервный срыв до конца допроса. Идем.

Я не оглядываясь двинулся по дороге и секунду спустя услышал хруст гравия — Ричи спешил следом.

Фиона немного собралась: время от времени по ее телу все еще пробегала дрожь, но руки уже не тряслись, и тушь с лица она стерла, пусть и полой рубашки. Я отвел ее в один из недостроенных домов — подальше от резкого ветра и Ларри с его ребятами, — усадил на штабель шлакоблоков и дал еще одну сигарету. Я не курю и никогда не курил, но всегда держу в портфеле пачку: лучший способ поладить с курильщиком, как и с любым другим наркоманом, — дать ему взятку в его собственной валюте. Я сел рядом с Фионой, а Ричи — на подоконник, за моим плечом, чтобы наглядно учиться ведению допроса и делать записи, не привлекая к себе внимания. Условия не идеальные, но мне случалось работать и в худших.

— Может, вам нужно еще что-нибудь? — спросил я, давая ей прикурить. — Свитер? Глоток воды?

Фиона уставилась на сигарету — крутила ее в пальцах и делала быстрые неглубокие затяжки. Все ее мышцы были напряжены — к концу дня она почувствует себя так, словно пробежала марафон.

— Ничего не надо. Можем просто закончить с этим поскорее? Пожалуйста!

— Без проблем, мисс Рафферти. Мы понимаем. Для начала расскажите мне о Дженнифер.

— Дженни. Имя «Дженнифер» ей не нравилось, она считала его каким-то чопорным… Ее всегда звали Дженни — с самого детства.

— Кто из вас старше?

— Она. Мне двадцать семь, ей двадцать девять.

Я думал, что Фиона еще моложе, отчасти из-за комплекции — невысокая, худенькая, с острыми, мелкими, неправильными чертами лица, — но отчасти и из-за этакой студенческой неряшливости в одежде. В дни моей молодости девушки одевались так и после окончания колледжа, но сейчас, как правило, наряжаются помоднее. Судя по дому Спейнов, Дженни наверняка побольше заботилась о своей внешности.

— Кто она по профессии?

— Пиарщица… то есть была пиарщицей, но после рождения Джека сидит дома с детьми.

— Разумно. По работе не скучает?

Фиона попыталась покачать головой, но была настолько зажата, что дернулась, словно в судороге.

— Вряд ли. Дженни нравилась работа, но она не особенно амбициозна. Она знала, что не сможет вернуться, если они заведут второго ребенка — пришлось бы оплачивать садик обоим детям, и от ее зарплаты оставалось бы евро двадцать в неделю, — но они все равно решили завести Джека.

— Проблемы на работе? Может, она с кем-то не ладила?

— Нет. Лично мне казалось, что девушки в той компании настоящие стервы — вечно ехидничали, если кто-то пару дней не обновлял искусственный загар, а когда Дженни забеременела, называли ее «Титаник» и советовали сесть на диету. Но Дженни не принимала это близко к сердцу… Она не любит разборок, понимаете? Скорее отмолчится. Она всегда считает… — Фиона с шипением втянула воздух сквозь зубы, словно от физической боли. — Она всегда считает, что в конце концов все будет хорошо.

— А как насчет Патрика? Он ладит с людьми?

Подгоняй их, заставляй прыгать с одной темы на другую, не давай им времени посмотреть вниз. Если они упадут, то могут уже не подняться.

Она резко повернулась ко мне, распахнув опухшие серо-голубые глаза.

— Пэт… Господи, вы же не думаете, что это он! Пэт никогда, никогда…

— Знаю. Скажите…

— Откуда вы знаете?

— Мисс Рафферти, — я подпустил суровости в голос, — вы хотите нам помочь?

— Конечно, я…