Броквен. Город призраков

Когда мы вышли в центр Этиса, на нас не смотрел только ленивый призрак. Заблудшие души пожирали нас своими прозрачными глазами, улыбка была меньше. Это выглядело жутко, аж горло сводило, в воздухе стоял смрад пота. Телагея была единственной, кто не улыбался: она лишь оглядывала призраков в ответ. В больших, влажных очах читалась жалость, некое угнетение. Думаю, Тела в который раз осознавала печальное положение призраков. Их улыбки и впрямь выглядели неискренне, а бледно-тошнотворно-зелёная слизь, похожая на зелье, смешанное с соплями, заставляли сжаться. Лично я, повидавшая за свою молодую жизнь и смерть, и кровь, все равно чувствовала себя некомфортно, паршиво. Несмотря на то, что моя магия, которую я ещё не начала развивать больше, защищала от этих взглядов и гримас, хотелось прилепиться к локтю Эйдана. Взбухшие на лбу желваки и холодный взор выдавали напряжение, но в целом держался он бодрячком. Было навязчивое желание прильнуть к тёплым щекам и повиснуть на юношеской шее, но мне гордость не позволяла. Чувствовала себя дамой в беде и это задевало мою твёрдую натуру.

Пока мы с Эйданом проходили между батутов, множеств ярких лавок и оркестровых ям, тихо болтая о чём-то непринужденном, Телагея, сопровождаемая бирюзовыми и призрачными волнами, мимолетно подплывала к другим душам. Она что-то взволнованно, почти слезно шептала группам проходящих призраков, слегка хлопала в ладоши и старалась криво, но улыбнуться. Военным Марати отдавала честь, прислонив бледную руку к груди. Казалось, грудь её часто пульсировала, словно маленькое сердечко светилось ярким светом от любви к людям. Телагея будто готова была вскрыть грудь и бескорыстно вырвать своё сердце, освещая путь людям, как Данко из русской легенды. От маленькой девочки исходило даже больше голубого света, чем при первой встрече. Оглядывая свои тяжелые оковы, призраки на миг лишались улыбки, губы искривлялись. Они что-то шептали отдаленными голосами Телагее, а та кивала, указывая пальцем то на туман, то на нас и жезл Эйнари. Призраки со временем расслаблялись и уже не сверлили взглядами. Они смотрели на свет, что оставлял дорожки на пути, и фарфоровое, круглое, вселяющее какую-то прозрачную надежду лицо Телы. Серые ленты Марати на волосах развевались на встречном ветру, так напоминая нам с Эйданом маленькую пионерку. Звезда… и правда, маленькая звездочка, амбициозная и, как бы это странно не звучало, горящая жизнью.

Наконец, завернув в один из последних углов в Этисе, мы в прямом смысле выкатились из столь чудесного места детства. Выход ощущался ужасно: проходя сквозь красную, почти стеклянную оболочку, все тело ломило. Ноги становились ватными, язык неистово заплетался, сам произнося какие-то отдельные фразы. Из сердца этот щит будто высасывал всю кровь, лопал все сосуды. В отличие от Телагеи нас с Эйданом знатно так помотало, Тайлер еле смог подавить рвотные позывы. Спертый воздух города призраков казался нам просто блаженным, свежим и ободряющим. Даже фантасмагорическое небо с призрачными рыбами, птицами и насекомыми значительно успокаивало. Синие сверкающие цветы на поляне ласкали мочки ушей, оплетали корнями ноги. Правда, когда мы прикатились к Этису, этой полянки с чудными цветами не было, также как шума воды.

— Г-где мы? — я скривилась от собственного голоса, чей тон больше походил на старческий.

— За пределами Этиса, — Телагея нависла надо мной, беззаботно улыбаясь, — только мы вышли немного с другой стороны.

— Мама, я хочу на море-е-е, — по ту сторону простонал протяжно Эйдан, сминая кучу цветов под ним.

Тела вздрогнула, вновь надула губы и хрюкнула:

— Погодите, сейчас я прийду!

Я невольно закрыла глаза, когда услышала вой деревьев и частое колыхание воды. Эйдан продолжал что-то невнятно бормотать, медленно перекатываясь ко мне. Видимо, у нас была какая-то общая галлюцинация или шок.

Я и Эйдан заорали во всю глотку, когда на нас обрушился поток холодной, пахнущей тиной воды. Она попала в ноздри, рот и, судя по резко отрезвившемуся рассудку, прямиком в мозг. Я приподнялась на локтях, позвоночник хрустнул, а на лбу Телагеи наверняка появится шишка. Эйдан откатился от меня, выкрикивая вперемешку с кашлем скверные слова.

— Тела! — я пыталась отдышаться, обнимая себя за плечи. Промокшая блуза облепила руки и грудь, просвечивая бюстгальтер. Стало холодно, но и вместе с тем свежо и приятно. Слава Богу, Призрачная брошь не пострадала.

— Простите, простите, простите! — прокричала она, махая руками. — Если бы я этого не сделала, то вы бы так и прибывали в послеэтисном шоке! Эта стоялая вода спасает от галлюцинаций, между прочим!

Так стоялая вода, которую мы видели в городе — лечебная? Интересная тут магия…

Эйдан сплюнул мутноватую воду, поднялся на ноги и завертел головой. Все капли с его темных каштановых волос полетели на траву, а та принялась увядать.

— Спасибо, конечно, — проговорил сипло Тайлер, отряхивая рюкзак с жезлом. — Но ты хоть в следущий раз предупреждай!

Телагея кивнула, подставила миниатюрную худую ручонку к правому виску.