Bromance. Тайный клуб романтиков

Лив помогала подруге, которая собиралась открыть кошачье кафе, составлять меню. Сестра понимающе посмотрела на Тею.

– Все хорошо. Думаю, она откроется где-то в конце января.

– Ты решила насчет рецепта бабушкиного печенья?

– Еще нет. Все-таки мне хочется сохранить его для… – Она дернула плечами. – Ну, ты же знаешь…

Ее собственный ресторан. Сестра всегда о нем мечтала.

Ну, всегда – это громко сказано. Одно время единственное, чем была забита ее голова, – новые хитроумные способы протеста. Плохие оценки. Плохое поведение. Плохие парни. В подростковом возрасте Лив просто упивалась всем плохим. «Неугомонная, будто ловит червяка с колокольчиком», – говорила о ней бабушка. Если честно, Тея так и не поняла, что это значит, но решила: наверное, смысл в том, что Лив постоянно гоняется за тем, чего не существует.

А Тея понимала сестру. Ни одна из них не вышла из детства без потерь. Просто шрамы в душе они прятали по-разному.

И все же, хотя Лив и мечтала открыть собственное дело, она отказывалась взять ссуду у Теи. Своими делами Лив занималась сама. Или просто забрасывала их, и тогда ей приходилось работать с боссом-тираном и терпеть его издевательства.

– Спасибо, что ты рядом, – сказала Тея, повернувшись к Лив.

– Не благодари. Ты со мной столько возилась.

– Ну я-то возилась по обязанности. Все-таки старшая сестра.

– Да ведь ты и сама была ребенком.

Тея допила вино и со вздохом встала.

– Пойду прилягу.

Когда она проходила мимо Лив, сестра схватила ее за руку.

– Все будет хорошо, Тея!

– Ты и я против всего мира, верно?

Лив мягко улыбнулась и сжала ей руку.

Наверху Тея прокралась в комнату девочек. Сначала наклонилась над кроватью Амелии, пригладила волосы и нежно поцеловала ее в лоб. Затем задержалась у кровати Авы. Даже во сне дочка была серьезнее Амелии. Она крепко прижимала к груди свою любимую игрушку, крошечные розовые губки сжались в тонкую линию. Минутная разница в возрасте сделала ее настоящей старшей сестрой со всеми вытекающими отсюда обязанностями.

Тея выскользнула из детской и закрыла дверь. Тихо подозвала Баттера и велела следовать за ней. Быстро переодевшись в ночную рубашку, она пошла в ванную умыться на ночь, почистить зубы, расчесать волосы.

По пути задержалась у комода Гевина. Сердце сжалось от тоски и забилось чаще. Муж оставил здесь почти все вещи – большую часть одежды и обуви, коллекцию бейсболок. На комоде стояла небольшая миска со всякими мелочами, которые он вываливал из карманов, – монетки, квитанции за бензин, пачка апельсинового Tic Tac. Тея провела пальцами по коробочке. Она почти ощутила вкус драже, его аромат всегда присутствовал в дыхании Гевина, когда он легко касался ее губами перед очередной поездкой на игры.

Совсем не так целовал он ее сегодня.

Тея взяла Tic Tac и выбросила в мусорное ведро. Выключила свет и забралась под одеяло. Баттер запрыгнул к ней и, повозившись, улегся на месте Гевина. Вот только оно больше не было местом Гевина. Муж ушел. И никакие его мольбы и извинения не могли ничего изменить. Потому что кем он, черт возьми, себя возомнил? Нагло пришел и поцеловал ее после всего. Надеялся, что она сразу растает и забудет обо всем. Ну да, может, она и забыла на мгновение. Давно он не целовал ее так, как целовал раньше, еще до беременности, когда они были влюблены, как сумасшедшие. В то время она ни за что бы не поверила, что мужчина, который каждый день, сгорая от нетерпения, срывал с нее одежду, чтобы утолить безудержную страсть, превратится в мужчину, который обнимает ее будто по обязанности. Который все реже тянется к ней по ночам. Которого не интересуют ее желания. Который даже не замечал, что она вновь и вновь остается неудовлетворенной.

Пока не настала та ночь. Ночь Большого Скандала.

Тея закрыла глаза рукой и зажмурилась, чтобы остановить поток воспоминаний, но они преследовали ее, как противная мелодия, засевшая в голове.

К тому времени секса у них не было уже два месяца, и они почти не разговаривали – только о детях, домашних делах и его игровом графике. Идти на тот матч она не хотела, но даже в своем новом состоянии «во-что-черт-возьми-я-превратилась» Тея не была мелочной. Она не могла пропустить игру плей-офф[5]. Слишком многое на кону. Так что, как настоящая СуД, она надела майку Гевина, наклеила на лицо лучезарную улыбку, позировала для фото и заняла место на трибуне в семейной секции.

А потом наступил девятый иннинг[6]. Базы загружены. Два выхода. И Гевин стоит на пластине. Для ничьей ему достаточно было сингла. Дубль означал бы победу. В карьере Гевина это был самый важный момент, и впервые Тея почувствовала, что он важен и для нее. Почему, она не успела разобраться, потому что начала рыдать, как только он взмахнул битой. Тея сразу поняла, что у него получилось! Он выбил хоумран! И не просто хоум-ран. Победный хоум-ран!