Bromance. Тайный клуб романтиков

– Слова не имеют значения, Гевин, – сказал Мак серьезно, без своих обычных усмешек. – Важны поступки. И если для нее это больная тема с детства, бесполезно твердить ей о чувствах. Ты сам подорвал в них веру своим ублюдским уходом.

– В точности как ее отец, – подвел итог Дэл.

– Да она сама меня выгнала! – взревел Гевин.

– А может, она хотела тебя проверить, – сказал Ян.

Гевин уставился на товарища.

– Проверить? – озадаченно повторил он.

– Типа посмотреть, как ты себя поведешь. Будешь бороться за нее или просто уйдешь? А ты свалил, так что…

Желудок Гевина урчал, не справляясь с завтраком толстого ковбоя. Мак фыркнул.

– Процесс пошел! До него начинает доходить.

У Гевина слишком болел живот, чтобы ответить на подначку. Одной любви недостаточно. Неужели Ирена права?

– Послушай, – спокойно сказал Малколм, – мы ведь не обещали, что будет легко. Да, трудностей не избежать. Тея обязательно постарается создать их как можно больше. Поначалу будет сопротивляться тебе на каждом шагу.

– Да она и так сопротивляется.

– Вот поэтому читай-ка книгу дальше, – сказал Дэл.

Гевин вздохнул.

– Я почитал кое-что вчера вечером.

– И? – не отставал Дэл. – Что-то нашел для себя?

Гевин оглядел ресторан. Дернул плечом.

– Ну, не знаю. Может быть.

– Прочти нам.

– Что, прямо здесь?

– Если, конечно, не собираешься затянуть спасение своего брака до Пасхи, – сказал Ян.

Гевин снова огляделся. Несколько человек все еще поглядывали на них, но большинство были заняты едой и разговорами. Гевин сунул руку в карман куртки и вытащил книгу. Взялся за обложку так, чтобы нельзя было разглядеть название. Найдя нужную страницу, он прочитал абзац, который подчеркнул вчера вечером:

«Больше всего на свете она боялась, что однажды утром проснется и поймет, что вся ее жизнь прошла зря. Однажды она почувствовала себя пустой и ничтожной. По сравнению с той, к-к-какой была раньше. С той, к-к-какой надеялась стать. Превратилась в бессловесное приложение к мужу. В унылую фигуру с п-покорным лицом в роскошной обстановке. Совсем как ее собственная мать».

Гевин оторвался от книги, ожидая, что Мак сейчас начнет язвить и умничать. Но за столом воцарилось молчание. Подняв глаза, он обнаружил, что все уставились на него.

– Вы чего?

– Скажи-ка нам, братан, – спросил Дэл. – Почему тебе понравилось именно это место?

Гевина бросило в жар. Зря он прочитал это вслух. Выбрал бы какой-нибудь абзац поглупее, и хватит с них. Сам он точно знал, почему текст запал ему в душу. Потому что в какой-то момент их трехлетнего брака Тея превратилась в свою блеклую копию. Исчезла радостная, импульсивная женщина, в которую он влюбился, – женщина, которая просыпалась посреди ночи и бежала к мольберту, женщина, которая однажды так страстно поцеловала его в машине, что дело закончилось сексом на заднем сиденье посреди темной дороги, женщина, которая однажды приковала себя наручниками к бульдозеру, протестуя против уничтожения векового дерева, женщина, с которой они ссорились только ради примирительного секса.

А он был так поглощен своей карьерой, что не замечал изменений, пока не стало слишком поздно. Пока не случилось это. Долгая, бессмысленная ссора, настоящая битва, из которой невозможно выйти без потерь.

– Вам что-нибудь еще?

Официантка появилась, как из воздуха. Гевин аж подпрыгнул на стуле. Он не удержал в руках книгу, и она упала обложкой вверх прямо в тарелку с яичницей.

– О, я тоже люблю этого автора, – прощебетала официантка.

Гевин схватил книгу, вытер салфеткой и объяснил, заикаясь:

– П-подарок для ж-жены.

Официантка иронично приподняла бровь и выбила чек.

– Для жены так для жены. Я никому не скажу.

Она удалилась. Гевин уперся локтями в стол, запустил пальцы в волосы и уставился на обложку. Лорд Самодовольство был слишком занят, пытаясь заглянуть в декольте Ирены. Сейчас ему было некогда давать советы Гевину.

Но, возможно, он уже дал.

– А если я откажусь выполнять ваши приказания?

Он тяжело вздохнул и открыл последний козырь…

Гевин вскочил на ноги. Лорд Любитель Бюстов был не единственным, у кого имелся последний козырь. Гевин бросил на стол тридцать баксов и натянул пальто.

– Чувак, ты куда? – поинтересовался Мак.

– Повышать ставки.

– Не понял? – переспросил Дэл.

– Я тоже выдвину свои условия!

– Эй! – прокричал Мак ему вслед. – Я доем твой бекон?

Глава девятая

Улица, на которой находилась школа, застыла в предпраздничной пробке. Даже выехав с запасом в двадцать минут, Тея едва успела, с трудом отыскала место на парковке и тут же помчалась забирать дочерей. Дошкольников родители встречали прямо в здании, детей постарше – на автобусной остановке. А в такие дни, как сегодня, в автобус почти никто не садился, родители забирали детей сами.