Bromance. Тайный клуб романтиков

Святой Иисус! На его торсе поблескивали капельки воды, которые он второпях не промокнул полотенцем. После душа Гевин никогда не вытирался тщательно, и сейчас она просто ненавидела его за это. Струйка воды стекала между рельефными мышцами груди, теряясь в зарослях темных волос на его твердокаменном прессе. Влажные волосы на голове, влажная грудь. Внезапно она и сама почувствовала себя влажной.

Вот зараза! Ну почему, дорогой бог, ПОЧЕМУ ей достался муж, которому по работе просто необходимо находиться в идеальной физической форме?

– Привет. – Он улыбнулся, сверкнув ослепительно-белыми зубами. Может, они и не были столь уж ослепительными, но казались такими. Выглядел Гевин на все сто, будто герой какого-нибудь идиотского рекламного ролика. – С Днем благодарения!

Тея вскочила на ноги, в мизинце все еще пульсировала боль. Хотя сейчас это было весьма кстати. Боль помогала поддерживать нужный уровень ярости.

– Ты мухлюешь!

– Что-что?

– Ты моешься у меня в душе! Это жульничество!

– А что здесь такого? – сказал он с усмешкой.

Он еще усмехается! И когда только научился?

– Мы не договаривались, что ты будешь мыться в моем душе.

– Мы вообще не договаривались, в каком душе мне мыться, Тея. Да ради бога, могу ходить в душ девочек, пусть это будет еще одно из твоих условий.

– Прекрати прикидываться невинной овцой! Ты сделал это специально!

– Да, я специально принял душ. Обычно я не принимаю его случайно.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Ты делаешь все это, – она показала на его грудь и пресс, где – о боже! – полотенце совсем ослабло и вот-вот упадет, – нарочно!

Он удивленно поднял брови и оглядел себя.

– Что-то я не понимаю, о чем ты.

– Ты ходишь полуголым, чтобы соблазнить меня!

– Даже в мыслях такого не было! Но если получилось, я только рад.

Он сдвинул брови и отвернулся от нее. Мощным предплечьем протер запотевшее зеркало. Она смотрела, как он взял электробритву и стал приводить в порядок щетину на подбородке. Потом наклонил голову набок и принялся за бакенбарды.

О, как же это было грязно! Он даже не пытался играть честно.

Гевин назвал свое гнусное предложение соревнованием. Нет, это не соревнование!

Это война.

Ну что ж, тогда и она будет играть грязно. Не задумываясь – все ее беды из-за импульсивности! – Тея схватилась за край пижамной майки и задрала ее над головой.

Гевин остолбенел. Бритва застыла чуть выше горла. Он оторвался от своей физиономии в зеркале и бросил взгляд в ее сторону. Адамово яблоко перекатилось, когда он пожирал взглядом полуголое тело негодующей жены. Встретившись с ним в зеркале взглядом, она улыбнулась и сорвала с себя пижамные шорты и трусики.

Глаза Гевина потемнели, в горле снова медленно перекатился комок. Его глаза неторопливо скользнули по ее обнаженному телу, а затем проследовали обратно другим путем, останавливаясь на тех частях, которые отреагировали на просмотр наиболее явно.

Она уперлась руками в бедра.

– Вот так! Нравится?

– Скажи мне, – сказал он, уставившись на ее грудь, – созерцание какой части твоего тела я должен считать наказанием?

Затем он подмигнул, и – бац! – ее соски затвердели. Что за… Тея посмотрела на свои круглые, розовые ареолы, ставшие каменными. Боже! Ее сиськи реагируют на него, как собака Павлова!

И он тоже понял это. Уголки его губ поползли вверх.

– Если думаешь, что я против такой игры, ошибаешься. Потому что этот раунд я определенно выиграл.

Тея резко повернула кран в душе, взвизгнула, когда горячая вода обожгла ей кожу, и выскочила из кабины.

– Какого черта ты принимаешь такой горячий душ?! – прорычала она и дернула ручку крана в другом направлении.

Гевин продолжал бриться.

– Вот уж не думал, что наша первая ссора будет из-за душа.

Тея схватила бутылку с гелем для душа. Ну, он за это заплатит! Она намылится с головы до ног, пусть смотрит!

– Это не первая, – сказала она между делом, выдавливая большую порцию розовой ароматной субстанции в руку. – Мы ругались и вчера вечером.

– Разве то была ссора?

– А что же, по-твоему?

– Переговоры.

– А что скажешь теперь?

Круговыми движениями Тея медленно намыливала живот. Она была вознаграждена звуками приглушенного мычанья за дверью душа.

Tея глянула в зеркало и снова встретилась с Гевином взглядом. Она с невинным видом наклонила голову, а ее руки в это время скользили все выше, приближаясь к груди.

– Ты что-то сказал?

Он больше не смотрел ей в глаза. Его взгляд был прикован к ее рукам, которые намыливали соски.

– Я не расслышала, – задумчиво произнесла она, не отрываясь от груди.

У Гевина отвисла челюсть, он судорожно сглотнул. Какое уж тут бритье… Он опустил бритву и обернулся. Сквозь пар на стекле она смогла разглядеть, как его глаза снова блуждают по ее телу. Ее руки двигались вслед за его взглядом, скользя по груди, к впадинке пупка, все ниже…

Дверь душа внезапно распахнулась, и Гевин вошел в кабинку, с полотенцем вокруг пояса. Он оперся о стенки кабины так, что Тея оказалась между его руками, прижатая к стене. Он часто дышал, его грудь быстро поднималась и опускалась, будто бы он только что закончил отжиматься.

– И что дальше, Тея?