Bromance. Все секреты книжного клуба

Соня ушла, а Лив откинулась на спинку кресла и стала разглядывать интерьер. Дизайн неброский, но явно профессиональный. Вдоль стены — два шкафа с папками, над ними висят черно-белые фотографии здания, вероятно, этого самого, до того, как оно стало «Темплом». Единственным личным штрихом в комнате были фотографии, прикрепленные к тканевой доске на стене рядом со столом.

Она старалась не смотреть, но ничего не получалось. В конце концов она принялась их разглядывать. Очевидно, его семья. Все похожи на Мака — темные волосы, широкие улыбки, того же цвета глаза…

— Удобно устроилась?

Лив развернула кресло, перебирая ногами по столу. Мак, в джинсах и черной рубашке с закатанными до локтя рукавами, прислонился к дверной раме. Он скрестил руки на груди и улыбался, как человек, уверенный в своей неотразимой внешности и привыкший благодаря ей всегда добиваться своего.

Лив закатила глаза.

— Ты часто тренируешь эту позу перед зеркалом?

Он подмигнул.

— Каждый день.

— У тебя чисто в кабинете.

— Ты удивлена?

— Я считала тебя типом с переполненным мусорным ведром и грязными кофейными чашками.

— Тогда ты ошиблась. — Он оторвался от двери и вошел в кабинет, указывая на фотографии. — Это моя семья.

Она пожала плечами.

— Тебе даже не любопытно?

— Не особенно, — солгала она.

Он подошел ближе и стал называть:

— Это мой брат Лиам. Его жена Эллисон. Их детишки. Самые милые малыши на планете. — Он указал на последнюю фотографию. — А это моя мама.

Об этом Лив догадалась бы и сама. У него те же темные волосы, золотисто-карие глаза и длинные ресницы, как у женщины на снимке. Не то чтобы Лив так уж внимательно изучала глаза Мака или длину его ресниц. Они просто очевидны, как перья павлина. Может же человек любоваться красотой птицы и при этом считать ее брачное поведение излишне агрессивным?

Лив закинула ногу на ногу.

— Администратор приняла меня за твою очередную девицу.

Он усмехнулся.

— Она плохо разбирается в людях.

— Точно. Она мне нравится.

Мак сел в кресло по другую сторону стола.

— Мне тоже. Она со мной с тех пор, как я открыл свой первый клуб.

— Бедняжка.

— Да я уже привык к ее бесцеремонности.

— Я жалела ее, а не тебя.

Он снова подмигнул.

— Дай срок. Я начну тебе нравиться. Со всеми так.

— Только если у тебя есть китайская еда, чтобы возместить ту, которую ты слопал.

— Неужели до сих пор злишься?

— Я очень серьезно отношусь к еде.

— Гевин мне тогда разрешил, — сказал он извиняющимся тоном.

— Он не имел на это права.

— Поэтому я тебе и не нравлюсь? Потому что съел твою лапшу?

— Нет. Ты мне не нравишься, потому что ты используешь больше средств для волос, чем я.

— Чтобы так хорошо выглядеть, нужно трудиться, дорогая.

— Точно. Ни одна женщина так за собой не ухаживает. Держу пари, у тебя в каждой комнате висит по зеркалу, и ты отрабатываешь перед ними свои улыбки.

— А ты разве нет?

Она фыркнула.

— Серьезно, я тебе не нравлюсь?

— Ты говоришь так, словно это тебя удивляет.

Мак промолчал. Лив посмотрела на него недоверчиво.

— Что? В самом деле удивляет?

Он пожал плечами.

— Обычно я всем нравлюсь. — Он откинулся на спинку кресла. — Я так понимаю, ты передумала насчет работы?

Лив поставила ноги на пол.

— Да, но не для себя.

Он прищурился, от чего вокруг его глаз появились тонкие морщинки.

— Не понимаю.

— Если у тебя правда есть вакансия…

— Есть.

— …то мне нужно, чтобы ты нанял девушку по имени Джессика. Она хостес в «Савой», и я хочу ее оттуда вытащить.

— Почему?

— Потому что я так хочу. Этого должно быть достаточно.

Он пожал плечами.

— Недостаточно.

— Ну, я не могу сказать почему. Но ты говорил, что хочешь все исправить. — Она указала на него пальцем. — Это твои точные слова. Именно так ты можешь все исправить.

— Каким образом наем посторонней девушки поможет исправить твое увольнение?

— Дело не в моем увольнении. Я прошу помочь молодой женщине выбраться из плохой ситуации.

Возможно, это было всего лишь ее воображение, но Лив могла поклясться, что на его челюсти набухла вена.

— Что за плохая ситуация?

— Не могу тебе этого сказать.

— Тогда я не могу тебе помочь.

— Просто плохая ситуация.

Мак резко встал, подошел к двери и захлопнул ее. Когда он вернулся, его лицо приняло суровое выражение.

— Насколько плохая?

— Очень-очень плохая.

— Это как-то связано с тем, что тебя уволили?

— А есть разница?

— Да, есть разница, если хочешь, чтобы я нанял эту девушку.

— У тебя есть вакансия. Я знаю человека, которому нужна работа. Детали не должны иметь значения.

— Посвяти меня.

Ей потребовалось пять минут, чтобы рассказать всю историю, но уже через минуту кровь зашумела у Мака в ушах. Он утратил дар речи. Едва мог дышать. Он взъерошил пальцами волосы и заставил себя сесть обратно в кресло перед столом.

Сукин сын! Мак его уничтожит! Он разорвет ублюдка на части.

— Он… — Мак с трудом выдавливал слова сквозь ярость, парализовавшую его голосовые связки. — Он с тобой когда-нибудь так поступал?

— Нет, — не колеблясь, ответила Лив. — Но вряд ли это был его первый раз. Он вел себя слишком самоуверенно и не боялся, что его поймают.

— Мы должны что-то сделать, — прохрипел Мак.

Лив посмотрела на него.

— Мы ничего делать не должны.