Броненосцы Петра Великого -ч.3 Петербург (СИ)

Убедил. Куда они денутся. Мысленная картинка комиссара в кожаной рясе дополнилась лицом с суровым, но благообразным выражением и раскатистым командным голосом. От оружия эти действительно святые отцы отказались, значит, дорисуем в картинку еще тяжеленное кадило со свинчаткой, и пару бойцов охраны — заодно их назначим служками во время богослужений. Вполне себе симпатичная картинка нарисовалась.

И это была всего только треть забот. Еще был завод и основная задача — подготовка к походу.

На заводе пропадал с утра, и вместо обеда. Делали и переделывали воинскую справу. О диковинках даже не задумывался, а ведь хотел начинать делать радио. Но, увы.

Массированные испытания наших огнестрелов и зашитной амуниции выявили ряд скрытых дефектов, в том числе и в концепциях. Множество выбитых плеч и рук от интенсивной стрельбы. Заедание механизмов от грязи — что не удивительно, ведь Дар разрабатывал изначально для практически стерильных условий морских баталий. Механические повреждения, в том числе прицелов. Отсутствие защиты от дурака, в том числе — предохранителей. А дураков у меня оказалось ноне в избытке, так что, медсестры начали изучать практикум по огнестрельным ранам.

Практически каждое утро проводили с мастерами мозговые штурмы по новым напастям. Все же, удачно вышло, что недоделки выползли сейчас, а не во время боев.

Вынужденно уменьшили калибры всего огнестрела. Ввели дополнительные детали, в виде ствольных коробок вдоль всего механизма и принудительного охлаждения за счет эжекции воздуха.

Кроме этого, в полный рост, встала проблема учебного оружия, желательно не использующего порох. Даже про арбалеты думал. Просто на глазах регрессирую. Вначале ввел унитарный патрон, потом убедился, что мне не потянуть его на всю армию, и ввел револьверные пороховые ружья с каморами заряжания. Теперь вижу, что и пороха у нас не вагоны. Докатился до арбалетов. А потом что? Станет жалко переводить пружинную сталь на плечи луков, и перейдем на пращи? Пора с этим завязывать. Вместо арбалета, выдал мастерам на пробу — эскизы пружинно-поршневой пневматики. Принцип у нее самый простой — когда переламывают ствол, рычаг, связанный со стволом сжимает поршень и мощную пружину, одновременно открывая отверстие для всасывания воздуха. Когда ствол полностью переломлен, поршень входит в зацепление с фиксатором, управляемым курком. То есть, поршень и пружина встают на боевой взвод. Затем в ствол закладывают пульку, и ствол закрывают. При этом, рычаг, который давил на поршень, возвращается в исходное положение и закупоривает отверстия, оставляя воздуху выход только через ствол. Когда курок нажимают, сжатая пружина освобождается, с большой скоростью толкает довольно объемный поршень, он сжимает воздух перед собой и сжатый воздух устремляется в ствол. Пулька вылетает. Причем, микронная точность поршню не нужна, достаточно нескольких компрессионных колец — за счет большой скорости движения, воздух через поршень просто не успевает просачиваться. Одним словом — нашим технологиям по силам. Вот только ствол маленького калибра мы сделать никак не могли. Вот такой парадокс. Минимальный калибр ствола, который можем делать на наших крутильных станках — 9мм. И то, если начнем вращать форму напрямую турбиной Парсона. Небольшую турбинку малой мощности с торцевым расположением паровых сопел — сделать мы могли. Собственно, для крутильных станков и делали, в виде эксперимента, а то уж очень тяжелая механика передачи и повышения оборотов вращения выходила. Но был предел, для нас, и в этой технологии — не выдерживала турбина, или, что чаще — форма и опоры. В результате — минимально возможный калибр для безопасного изготовления был 9мм. Точнее не так. Изготовить могли и меньше. Но не на потоке и с большой толщиной стенок ствола. Зачем нам эти сложности? Девять миллиметров, так девять. Просто у пневматики будет большая и тяжелая поршневая камера с пружиной. Общий вид чем-то на упрощенную Штуку походил, только вместо барабана была большая по длине поршневая камера. Ну и стреляло это чудо … посредственно. А то была мысль использовать пневматику в боевых действиях. Хотя… для тайных операций, хорошему стрелку и с небольших дистанций — может пригодиться. По крайней мере — Степан одобрил и хотел забрать первый опытный образец себе. Сейчас! Степан у меня хоть и лакмусовая бумажка для проверки удачности стреляющих образцов — но на этом образце нам еще испытания проводить! Очень простые испытания, кстати. Прогнать через стрельбу из пневматики пару тысяч моих курсантов. То есть — стрелять непрерывно пять дней, периодически смазывая оружие и меняя стрелковые стенды, чтоб на предыдущих смогли собрать расплющенные свинцовые пульки. Свинец у нас также был быстро заканчивающейся роскошью.