Броненосцы Петра Великого. Части 1 и 2 (СИ)

Вытащил блокнотик, начал конспектировать. Буду вызывать капитанов по одному, после Крюйса, и поясню им крайне доступно, что это не победные виктории — это тяжелая и, порой, неприятная работа, которую они пока выполняют отвратительно.

На пятый день каботажа, за мысом у городка Туапсе обнаружили пустой рейд, как и следовало ожидать, с парой рыбацких лодок, на которые было грех тратить снаряды, и рванули строго на юг, через море, в надежде за оставшиеся дни застать рейд крупного османского торгового порта Трапезунда, полным кораблей. Ну и застали.

Спасибо высшему разуму, что адмирал испугался леса мачт, надвигающегося на его корабли с рейда Трапезунда. Город был не просто крупным торговым портом, он был перевалочной базой для всей торговли османов с востоком. И флот тут готов был стоять насмерть, за свое добро, в том числе и флот торговый.

Благодаря испугу, боя на встречных курсах, так радостно описываемого Крюйсом, не случилось, а начался маневренный бой, где фрегаты, как им и было сказано, водили погоню по морю кругами откусывая от нее кусочки, но в отличие от расписанных Корнелиусу сценариев, фрегаты лезли на рожон, и получали плюхи, которых вполне можно было избежать. Капитаны наперебой с адмиралом расписывали перипетии баталии. По началу даже пытался зарисовывать. Потом обнаружил, что один и тот же фрегат у меня атакует одновременно и фрегаты в голове баталии и галеры в хвосте. Прервал эту бурную похвальбу, и приказал докладывать капитанам по очереди, где как и что они делали, обещав разбор оставить на потом.

В результате, на исчерканных листах блокнота у меня получилась совершенно бессистемная баталия, в просторечье зовущаяся кучей-малой. То, что из нее вернулись все фрегаты — вот истинное чудо, не имеющее никакого отношения к способности капитанов как командиров. Разговор мне явно предстоит долгий, и тяжелый. Попросил Таю заварить мне травок и пустырника в них побольше.

Продолжил слушать победные реляции капитанов и адмирала. Героически разбили флот охотников, потом, не менее героически, расстреляли практически беззащитные галеры, благоразумно уходя от абордажа. Потом еще и рейд основательно почистили, правда, не весь, уж больно крупная и страшная крепость их на берегу караулила, и с чувством выполненного долга вернулись в Керчь, опоздав на три дня, между прочим, от оговоренного срока.

В Керчи их дожидались охотники, пришедшие вовремя, и с призами. Правда, призов было много по двум причинам, во-первых, на охотниках были полные абордажные команды. А во-вторых, толстые утки, вспугнутые рейдом с восточного берега, перелетали на западный, от греха подальше, к султану поближе. И тут даже слепой охотник, стреляющий наугад, не промахнется. Так что доклады обеих охотничьих партий были примерно одинаковы, много кораблей перебазируются на западный берег, но серьезной опасности не представляют. Хоть охотники выполнили приказы точно, и в срок, порадовали мои старые раны. А с героическими рейдерами самое время провести интимные процедуры.

Попросил капитанов пока сходить, навестить своих раненных, и проконтролировать, как их разместили, так как это то же непременная обязанность капитана, соблюдение которой буду требовать всегда и постоянно. А мы пока с адмиралом чай попьем, благо мне его уже принесли, практически черный от настоя. Посмотрел плотоядно на Крюйса, надеюсь, до шатров с раненными наш разговор не достанет. Надо попросить Таю еще настоя заварить, он Корнелиусу может понадобиться, а уж капитанам — наверняка.

Утром флот деловито зализывал раны. Что творилось на фрегатах мне от шатра было не видно, но по тому, как сновали лодки и ругались плотники, раздавая аварийный запас досок, накопленный именно для такого случая, можно было надеяться, что на финальный аккорд османской летней кампании в Константинополе фрегаты успеют.

Рейд Таганрога вообще стал оживленным местом, корабли сновали постоянно, привозя экспроприированное на землях ханства и увозя припасы для армий. Много кораблей стояло без экипажей, и сажать на них было уже некого и некогда. С вечным праздником бояр вынужденно смирился, самовольно назначив им заместителей, и в ультимативной форме поставив бояр об этом в известность. Против заместителей бояре не возражали, хотя, изредка, начинали заниматься делами сами, и в порту вновь начинался бардак и неразбериха.