Броненосцы Петра Великого. Части 1 и 2 (СИ)

К Таганрогу начали прибывать купцы, кто с товаром, кто за товаром, и ритмичности порту это тоже не добавило. Купцы привезли новый слух — государь задумал переносить столицу сюда. Только еще не решил, то ли в Азов, то ли в Таганрог, и когда этот слух докатиться до Москвы сюда прибежит весь двор, и будет полный армагедон работе. Надо скорее сматывать в Константинополь, может хоть там поспокойнее будет. Там всего лишь османский штурм, его и пережить можно, а вот двора в Таганроге мне не пережить точно. Еще надо попытаться отговорить Петра от этой глупости, управлять страной сидя за две тысячи километров от нее. Это примерно как управлять лошадью, держа ее за кончик хвоста. Но заниматься уговорами прямо теперь — времени не было. На фрегаты грузили плоты, готовые бомбы с взрывателями, и просто бочонки с порохом. Шла заключительная фаза перед битвой за Константинополь.

Море хмурилось, на черные волны снисходила осень. До зимних штормов оставалось совсем рукой подать, и очень хотелось встречать их по уютным бухтам и теплым домам. Не понимаю этого султана. И чего ему спокойно не сидится? Неужели он не понимает, что сценарий его компаний расписан за него — а играть по чужим нотам, это верный проигрыш. Будь на месте султана — отложил бы все операции до зимы, дождался бы шторма душевного, вот тогда и напал. Однако султан, полный амбиций и собственной значимости, сам лезет в мясорубку. Пусть. Не мое дело, думать за султана. Мое дело мясорубку организовать качественную. Проблема только в том, что начинать ее строительство надо было две недели назад, когда меня за каким-то чертом понесло ловить за лапку крысят. Идиот. До сих пор не могу отделять главных дел, от второстепенных. И теперь, из-за своей глупости лишился множества преимуществ, ничего, в сущности, не приобретя взамен. Как воровали, так и будут воровать, и одной акцией ничего не решить, даже если Петр раскрутил крысят на всю цепочку.

Теперь, потерянные две недели аукаются мне начавшимся шевелением осман и временной инвалидностью. Создать, в таких условиях полосу мертвой земли, как планировал в начале, становится весьма проблематично. А недостаточно густое минирование приведет к повышенным потерям, и все эти смерти повиснут на мне и моей глупости.

Настроение было подстать погоде. Все болело, в мозгах штормило, и откровенно качало. Поэтому предпочитал сидеть на юте, позади рулевого, и ловить лицом соленые брызги, приносимые порывами ветра. Тая занималась чисто женским делом. Копалась в тряпках. Буквально перед самым отплытием, понаблюдав за погрузкой на корабль посольской и комендантской миссии Головина, с ним во главе — мне стукнула еще одна бредовая идея, в которую пока еще рано кого-либо посвящать. Но подготовиться к ней надо было заранее — и Тае было поручено найти на складах Таганрога то, что заменит нам погибшие вместе с Орлом наряды и украшения. Эксклюзива, конечно, уже не будет — но если она подойдет к делу с выдумкой, то может получиться вполне достойно.

Пара морпехов, сменяясь, теперь постоянно ходили за мной, заменив временно выбывшую тень. Ермолай выкарабкивался плохо и медленно. Пока за него не взялась Тая, вообще считали, что он не жилец. Спасибо тебе, Тая, и за это. Без святого брата было непривычно, к хорошему привыкаешь мгновенно, а вот отвыкать долго и тяжело. Никогда бы не подумал, что так скажу о служителе церкви.

Дел было невпроворот, у меня остывали чертежи для орудий и новых кораблей, только вчерне были наброски сельскохозяйственных артелей. Электричество, связь, академия, Петр — тут вообще был дремучий лес, у Петра похоже очередная вожжа под хвост попала, и он начал переоценивать силы. Хорошо бы проиграть большое сражение, что бы с него эйфорию сбить. Да вот только не придумать пока какое — Константинопольское точно нельзя. А мелкие стычки на море Петра не впечатлят. Как говорил мой знакомый по прошлой жизни — все плохо.

Вот и сидел на юте, впитывая в себя неудовольствие моря, и наплевав на горы работы, завалившие со всех сторон.

Карусель шла не столько в грузовой рейс, сколько в бой. Все мелкие борта остались на рейде Керчи и Таганрога. С нами шли только тридцать два тяжелых торговца, способных на серьезный бой против галер и лодок с плотами. Каждый борт был загружен двойной абордажной партией, из солдат, с вкраплением подучившихся абордажников. Теперь абордажники сидели по трюмам и демонстрировали, чему они научились, переводя стратегические ресурсы в совершенно невзрачные кулечки с фитильками.