Броневержец

По краю откоса сразу же заплясали грязные брызги, а затем прилетел и звук пулеметной очереди.

— Хрен тут разгуляешься… — Он пригнулся и снова стал вслушиваться.

— Эй! Кто там, рядом?! — В бойнице БМП снова появился глаз.

— Чего?! — отозвался Леха.

— Я связь поймал! Наши уже разворачиваются, сюда идут!

— Откуда разворачиваются?!

— Назад! Мы не по той дороге поехали!

— Далеко они?!

— Не знаю, связь опять пропала!

Леха снова уставился на угол поворота. Тишина становилась невыносимой. В груди бесновалась волна какого-то идиотизма, не позволяющая как следует сосредоточиться и соображать. К горлу подвалил комок тошноты.

«Зря отпустил пацанов… — лихорадочно думал он. — Здесь надо было ждать, а не играться! Зря, блин! Че их не слышно-то?! Надо идти за ними, а то, может, им уже… Сам пойду. Тут невозможно… сейчас сблюю…» — Он толкнул локтем сидевшего рядом бойца. Слова не хотели лезть из горла.

— Я щас, сиди… — выдавил он, и опираясь рукой о неровный щербатый сланец откоса, пустился к повороту. Голодный пустой желудок дергался от нервных спазмов. Леха не успевал глотать заполняющую рот жидкую как вода слюну. Глаза вперились в ненавистный, проклятый поворот, за которым ожидало неизвестно что. От камня к камню он шлепал сапогами по заполненным глиняной жижей и дождевой водой придорожным промоинам.

— А может, мой лоб уже рассматривает в прицел какой-нибудь бородатый замудонец и считает за мной эти последние шаги? Раз, два… пять… — Он упал перед самым поворотом и пополз вперед по изгибу откоса.

Бойцы лежали за поворотом, укрываясь за небольшим валуном. Они куда-то целились, разложив на земле рожки с патронами и по паре гранат.

— Фу-у-у-у, — выдохнул Леха, подползая к ним.

— Вы чего сюда? — удивился Казьмин.

— А вы? — Леха зло глянул на ефрейтора. — Какого вы тут разлеглись?

— В засаде. Мы на полгорки уже залезли, смотрим, а оттуда человек двадцать бородатых урюков с автоматами топают. Хотят нам дорогу отрезать. Ну, мы тихонько по кустам — и сюда. Ждем, как на дорогу выйдут, тогда…

— Ага, — встрял Пучков, — идуть прям на нас! С бородишами!

Леха смачно сплюнул порцию желудочного сока.

— Да вы че, придурки!? Я же приказал: если что — сразу назад! Какая тут засада?! Вокруг голяк, нас тут сразу сверху гранатами… Быстро к машинам, круговую занимать. Наши на подходе! Бегом, я сказал, а то поздно будет! — Он с силой дернул Казьмина за ремень.

Бойцы подхватились и направились обратно, а Леха поднялся, прислонился к откосу, глядя на бугор. В редких зарослях кустарника уже отчетливо виделись фигуры людей. Они цепочкой, не торопясь, спускались к дороге. С виду они ничем не отличались ни от того несчастного старика, ни от торговцев. Разве что висящим на их плечах оружием вместо целлофановых пакетов с заграничным тряпьем. Спокойно, по-хозяйски ступая по тропинке, они шли вниз, даже не опасаясь, будто вовсе и не собирались воевать, а так, шли закончить какое-то вполне обыденное дело. Первые уже остановились у края дороги и осматривались. Расстояние до них было еще весьма приличным.

Леха оглянулся. Бойцы уже прошли больше половины дистанции.

«Пора уходить…» — решил он.

Осторожно, не привлекая внимания, он отступил назад и уже собрался идти вслед за бойцами, как услыхал выше себя тихий хруст ломающегося кустарника и стук обсыпающихся камешков. Он замер, вжался грудью в откос и выглянул наверх. Всего в нескольких метрах от него, перед самым поворотом, по бугру полз душман. Он пробирался почти по самой кромке и уже прополз дальше вперед, устроившись в ложбинке между нагромождением мелких камней. Скорее всего, он видел возвращавшихся из своей чертовой засады Казьмина и Пучкова, поэтому и прополз гораздо дальше по направлению к подорванной БМП. Он не заметил Леху, скрытого за нависающим над ним карнизом из корней кустарника и пожухлой травы. Быстро растолкав ногами мешавшие ему камни, душман устроился поудобней, отложил в сторону карабин с оптическим прицелом, слегка приподнялся на локтях и посмотрел в сторону стоявшей на дороге техники. Он уже обернулся в направлении своих, собираясь подать им знак, но в этот момент увидел в упор смотрящий на него снизу ствол Лехиного автомата. На мгновение молодое чернобородое лицо застыло. В его глазах было точно такое же недоумение и растерянность, как и у солдат после подрыва на мине бойца еще в самом начале их пути. Скрытно подползая на брюхе к своей последней огневой позиции, он готовился убивать этих шурави, но не был готов умереть сам именно в эту секунду…

Энергия короткой автоматной очереди, бросившей душмана на спину, дробно ударила в Лехино плечо плохо прижатым прикладом. Не пригибаясь и не прячась, он побежал к своим по краю дороги.

С верха горы бородатые сразу же открыли огонь. Пули прыгали по кромке бугра и всхлипывали в дорожной грязи. Леха бежал, глядя себе под ноги. Ему казалось, что если сейчас он поднимет глаза, то обязательно притянет к себе острый раскаленный сердечник, покинувший канал вороненого ствола.

«Слева, вверх, направо…» — успело мелькнуть в мозгу.