Броневой

Поскольку Шафты стреляли с накоплением энергии, их залпы были мощными, но довольно редкими. И Малярийкин сделал упор на совокупную мощь своей артиллерии. Путь каждое орудие в отдельности уступало каждому из Шафтов-М2, но вместе его отряд превосходил врага как по силе залпа, так и по частоте.

Танк корректировщик из своего укрытия не спеша произвёл «настройку» разнокалиберных стволов Малярийкиновской «батареи» и после этого дело двинулось, что называется, на автомате. После того как большая часть снарядов и зарядов стала падать в области нахождения Шафтов — просто рядом, задевая взрывной волной и осколками, батарее потребовалось всего пятнадцать минут, чтобы превратить позицию врага в выжженный ужасом и огнём пустырь с обломками металла.

Бой за Моховое был полностью завершён.

В отличие от схватки на подступах к Моховому, танки Малярийкина «в дуэли» потерь не имели. Только попадания.

* * *

Двумя часами позже, подавив Шафты и, таким образом, полностью овладев фермерским двором, Малярийкин снова собрал свои колонны в кулак и вышел, наконец, противоположной границе локации. Она была видна уже невооружённым взглядом. Большая асфальтированная площадка, с которой этим утром начали движение в сторону Мохового игроки вражеской команды. Но до площадки ещё предстоял бой.

В километре от фермерского двора в сторону границы периметра снова начинался лес. Лес шёл по длинному скату рельефа вниз, что позволяло Малярийкину и его командирам полностью просматривать пространство до границы и видеть вражескую «точку входа». Но вот что делалось в самом лесу, видеть было невозможно.

Малярийкин понимал, что тремя успешными операциями по прорыву вражеской обороны он добился уже тотально численного превосходства над своим оппонентом, но бой так и выиграл. Для завершения игрового сражения и победы — следовало прорваться во вражеский тыл, захватить асфальтированную площадку, с которой этим утром вошёл в игру враг. А до этого, по возможности, уничтожить как можно больше танков противника. Кроме тех, кто будет ускользать от боя и спрячется в лесу, никак не проявляя себя. Таких, впрочем, в бою обычно не наблюдалось. Так как по завершении боя откровенных трусов и уклонистов ждала дисквалификация. Тем более на финальном этапе боя, когда все бойцы противоположной команды были осведомлены о приближении развязки. И, соответственно, о необходимости «стоять насмерть».

«Насмерть то, оно насмерть, — подумал Малярийкин. — Но никто и никогда, ни в реальном, ни в игровом бою, не запрещал стоять насмерть с умом». Противник, наверняка, будет стараться «сливаться» грамотно. Защищать свой последний рубеж. Использовать свой последний шанс. И шанс надо признаться всегда присутствовал. Особенно — в обороне.

Гойгу не раз и не два перечислял случаи, когда один единственный танк или один единственный взвод совершали «чудеса», выбивая целые колонны и даже команды под корешок.

От фермерского двора в лес ускользала петляющая дорога. Знакомо. Всё было точно также как в начале сражения, только рельеф словно развернулся в обратную сторону. В прошлый раз Малярийкин атаковал «с леса». А сейчас — станет атаковать «в лес».

Второй вымпел, расположившися справа от Малярийкина долбилл отходившие в спешке машины противника, немногочисленные и повреждённые. Как догадался Малярийкин несколькими минутами ранее, это были коробочки арьергардного заграждения, полумёртвые от попаданий. Основные силы, вернее, то что от них осталось, противник уже успел скрыть в лесу и успешно закреплялся на новых неизвестных позициях.

Всё это не радовало.

Глядя как арьергардные танки противника драпают к лесу, пытаясь укрыться от убийственного огня Второго вымпела, сам собой напрашивался вывод — как и в прошлом случае, не думать, не считать, в с ходу броситься в смертоносную атаку наскоком.

Но случай был несколько иной.

Во-первых, Малярийкин уже так делал. А значит, враг вполне может рассчитывать на повторение Малярийкиным не оригинальной тактики бросаться в омут головой. Во-вторых, на взятие фермерского двора и бой с арьергардной группой ушло времени довольно много. И основной отряд вражеской команды (или «вымпел» — как хотите) имел достаточный интервал, чтобы спокойно подумать, определить оборонительные рубежи, распределить машины и даже дать немного отдохнуть экипажам. То есть оборона была готова. Возможно, враг только и ждал момента, когда Малярийкин ломанётся вниз, рассчитывая как предыдущие два раза сломать врагу хребет сходу.

И этот план — вражеский план! — Малярийкин уже невольно осуществлял.