Броня Презрения

Хвлан последовал за этим, понимая, что, во что бы то ни стало, он обязан заткнуть это, но оно исчезло, и не делало больше никаких звуков. Он пошел назад через обветшалые, заброшенные комнаты в детскую комнату и детской коляске.

Он только заглянул в нее, проверяя, когда позади него появился Макколл. Правый рукав главы разведчиков был пропитан кровью.

— Какого феса ты творишь? — прошептал Макколл.

— Транспорт, — ответил Хвлан.

На расстоянии половины города от них, Бонин с Маггсом забирались глубже в Кантибл, держась теней и нигде не оставаясь подолгу. Оба повернулись, когда услышали катящийся грохот от взрыва трубчатых зарядов Каобера.

— Храм? — прошептал Маггс, указывая.

Бонин покачал головой. Айконоклав, осторожно показал он.

— И что это такое? — с улыбкой прошептал Маггс.

Ты знаешь, как общаться знаками? гневно показал Бонин.

Да, показал в ответ Маггс, и, чтобы доказать это, тщательно показал, Ты фесов недоумок.

Бонин попытался не улыбнуться. Маггс был нормальным, для нетанитца. Фес, он был нормальным и для невергхастца.

Они нырнули в укрытие, когда отряд солдат пробежал мимо, возглавляя длинную, неуклюжую процессию экскувиторов, направляющуюся к воротам.

Здание, которое Маггс перепутал с храмом, было длинным, новым строением из тяжелого камня. Айконоклав был тем местом, где силы врага принуждали жителей к полному уничтожению любой иконы, статуи или украшения, которые прославляли Империум. Городской храм был двумя улицами далее, величественное, но разрушенное здание.

Они поспешили к нему. Здесь должен был быть знак, контакт. Разведка Флота сообщала, что это должно быть здесь. Маггс и Бонин не смогли найти ничего, кроме прискорбно разрушенных украшений храма и кощунственной работы врага. Великолепная мозаичная аквила на полу храма была повреждена молотами.

Может быть, здесь есть еще храм, показал Маггс. До того, как Бонин смог ответить, лазерный выстрел пролетел между ними, едва не задев обоих. Последовали еще несколько, но Маггс с Бонином уже перекатывались в укрытие.

Оккупационные солдаты в зеленой броне хлынули внутрь через главные двери древнего храма, стреляя на ходу. Бонин задумался, было ли это невезением, или враг держал храм под наблюдением.

Лазерные заряды вонзались в старые деревянные скамьи и стулья с высокой спинкой. Маггс и Бонин, оба на холодном полу, подняли винтовки и начали отстреливаться. Первая очередь Бонина свалила лидирующего солдата, а вторая убила двух людей позади него. Враг расходился по обе стороны храма, занимая укрытия позади колонн и каменных гробниц древней знати.

За временным укрытием щита из скамей, Маггс с Бонином вскоре обнаружат себя обойденными с обеих сторон. Укрытия, в которое можно отступить, не было.

— Не хорошо! — крикнул Маггс.

— Еще раз это скажи, — ответил Бонин. Он выстрелил очередью еще раз, которая попала солдаты оккупации в шею и сторону головы. Тело человека резко развернулось. Кровь хлынула у него из горла, когда он упал на скамью.

Маггс попытался двинуться, но огонь с края храма вонзился в мозаичный пол и отбросил его назад. Густой дым от выстрелов начал заполнять воздух и ловить лучи слабого солнечного света, пробивающегося сквозь верхние окна.

Бонин стрелял избирательно, но здесь было слишком много целей, в которые нужно попасть, слишком много целей, чтобы отбросить.

Ситуация, в самом деле, стала весьма отвратительной.

Полномасштабная битва бушевала около городских стен и главных ворот. В ответ на Имперскую атаку, войска, оккупировавшие Кантибл, наполнили стены солдатами и открыли огонь из тяжелых орудий, встроенных в высокие башни и у городских ворот. Хотя Архиврагу и потребовалось какое-то время, чтобы пробудиться, как будто из холодного оцепенения, сопротивление уже стало значительным.

За главными воротами, отряды подкрепления оккупационных войск высаживались с грузовиков и спешили по лестницам у главных ворот, чтобы занять позиции. Еще больше войск из городского гарнизона прибывали на машинах, которые мчались через город с холма из городской ратуши.

В тридцати метрах от ворот, Макколл выглянул из аллеи и посмотрел вниз, вдоль вымощенного булыжником склона на ворота. Он подождал, пока два ветхих армейских грузовика проедут, отпустил деревянную ручку и встал назад в укрытие рядом с Хвланом. В его руке остался маленький кусочек пергамента.

Оккупационные солдаты выбирались из ревущих грузовиков около ворот, когда появилась детская коляска. Она свободно катилась, подпрыгивая на булыжнике, набирая скорость, пока спускалась по длинному уклону дороги. Пара солдат смотрели на нее с искренним смущением, другие звали друзей и товарищей. Детская коляска прокатилась прямо рядом с несколькими озадаченными солдатами, мимо грузовика, направляясь к воротам.

Офицер, сирдар, закричал, осознав зловещий подтекст в загадочном явлении, который его люди упустили. Он кричал, чтобы кто-нибудь остановил коляску, схватил ее, чтобы не допустил, чтобы она достигла или ударилась о ворота.