BRONZA

Запах формальдегида вперемежку с отвратительным запахом разлагающейся плоти – вонь, что оставляла за собой тварь, на которую они вчера охотились, до сих пор вызывал у него рвотный рефлекс.

– Марк! Ну, пожалуйста…

Настойчивый голосок Байи вывел его из задумчивости. Он оглянулся. Оленьи глаза мальчика глядели умоляюще.

– Нет, отрок! Мы же договорились!

«Ну, сколько можно спорить…» – брови Марка страдальчески надломились. А спорили они с утра, с того самого момента, как Монсеньор принес им эту «благую» весть. И вот, они стоят перед входом в Центральный Парк, и где-то там их ждет Оуэн.

– Но если этот демон так опасен… Я должен быть рядом! Должен защищать тебя! – пытался настоять на своем Имонн.

– Нет, ты должен делать, как я сказал! Держаться подальше от этого чудовища и ни во что не вмешиваться, что бы ни случилось! Понял? – схватив за плечи, он встряхнул мальчика почти грубо, надеясь, что так его слова будут доходчивей.

– Да понял я. Понял! Незачем вырывать мне руки! – Имонн обиженно передернул плечами, повернулся к нему спиной и зашагал в обратную сторону.

– Ты куда?! – обалдел Марк.

– Раз, два, три… – Байя досчитал шаги и остановился. – Сам же сказал: не высовываться! – съязвил он.

– А-а… – тряхнул головой Марк, – ну, в общем-то, да! – машинально убирая упавшую на глаза непокорную прядь, согласился он, не давая настырному мальчишке втянуть себя в новый спор.

Будь его воля, вообще бы не взял Байю с собой на встречу с Оуэном. Но, видите ли, «величество» изъявило желание лицезреть их обоих! И отказаться нельзя. «Желание Ивамы Оуэна было единственным условием сохранения хрупкого согласия между Ивамой Оуэном и семейством…» – так ему и сказал Монсеньор. В тот момент он ощутил себя какой-то жертвенной овцой, когда ты – разменная монета в чьей-то непонятной, бесконечной игре, и ощущение было гадким…

Вздохнув поглубже, Марк вытер о джинсы вспотевшие вдруг ладони и переступил незримую черту, отделявшую этот островок природы от городских джунглей. На лице подростка отразилось разочарование, а он-то надеялся, что тот передумает. Но после столкновения с Шибан на той подземной стоянке, где оба погибли под обрушившимися на них перекрытиями, Марк и слышать ничего не хотел. Можно подумать… это не он повел себя тогда, как последний раздолбай, а теперь вот носится с ним, словно кошка с берестой… Пылинки сдувает! Держась позади, негодующим взглядом Имонн сверлил ему дырку между лопаток. Они так и шли по парку оба, будто наказанные: один, хмурясь, впереди, другой, изображая послушание, сзади.