Bronza

Марк сопротивлялся изо всех своих сил, но слабое тело женщины, в конце концов, уступило грубой мужской силе Оуэна. Почувствовав его в себе, он вздрогнул от отвращения и закричал. И кричал, пока не сорвал голос.

Но слышал ли Оуэн его крики, вминая тело Эльзы в постель.

– Пусти! Слезь с меня! Хватит! – хрипел разбитыми в кровь губами Марк, а Оуэн, отдавшись на волю минутному помешательству, почти готов был переступить черту. Переломать все кости. Задушить. Убить. И только последняя крупица человеческого сознания не позволила этому почуявшему кровь зверю сдаться окончательно своей звериной натуре. Он оставил Марка растерзанным на смятых простынях. Перевернувшись на спину, полежал немного. Встал. Застегнул брюки. Поискал сигареты. Отошел к окну. Закурил, и тонкие крылья носа нервно обрезались от слишком сильной затяжки. Оуэн был разочарован.

Когда Марк бросился на него, неожиданно сконцентрировав Силу для удара, не раздумывая, он убил брата. Так же, не раздумывая, переселил в тело потерявшей сознание девушки, мгновенно решив, что это послужит неплохим компромиссом для обоих. И совсем не ожидал, что еще недавно наслаждавшееся его ласками податливое тело Эльзы, обретя душу брата, будет корчиться на постели, отвергая его.

А он хотел, чтобы Марк тянулся к нему, чтобы горячим, полным неги шепотом просил, нет, умолял взять его. Хотел слушать сладкую музыку его стонов, а не этот звучащий на одной визгливой ноте диссонанс однообразных криков и рыданий. Но пока он курил, стоя у окна, желания его таяли, сизым сигаретным дымом расплываясь по оконному стеклу.

– Будь ты проклят! Я никогда не прощу тебе этого!

Задумавшись, Оуэн отвлекся и не сразу услышал дрожащий от ненависти голос. Слабые руки Эльзы прижимали нож к горлу, но темные глаза ее горели ненавистью Марка. Не она – он воткнул нож себе в горло, распоров сонную артерию. Хлынула кровь. Тело девушки завалилось вперед. Простыни окрасились в красный цвет.

Оуэн метнулся к кровати, но опоздал. Сгусток яркого света, который хотела поймать его рука, исчез, оставив пустоту в его ладони. По его лицу пробежала легкая судорога, плечи затряслись, казалось, сейчас он заплачет.

– Сколько патетики, черт возьми! – расхохотавшись, огляделся он вокруг.

Труп на кровати. Труп на полу. Пора было уходить отсюда. В его планы не входило привлекать внимание к своей персоне этими убийствами. Оуэн собирался попробовать себя на новом поприще. В стране, где он сейчас жил, ядовитым гноем набухала злокачественная опухоль будущей войны, и он рассчитывал принять участие в этой кровавой вакханалии.

Схватив за волосы, откинул назад тело женщины на кровати, вытащил торчащий из горла стилет. Подошел к лежащему на полу телу мужчины, заклинанием убрал следы магического удара, пальцами нащупал нужное место и воткнул клинок в уже мертвое сердце. Оделся. Оглядев себя в зеркале, стряхнул с рукава невидимую пылинку.

«Когда-нибудь я верну себе брата и тогда, Сэйрю… – Оуэн в последний раз глянул в зеркало, – ты заплатишь нам за свой грех!» Вышел в коридор, повесил на ручку двери табличку «не беспокоить» и направился к лифту, насвистывая «Тореадор, смелее в бой…»

15 глава