Bronza

Оуэн пристроил Марка на диване в своем кабинете. Попросил слугу принести подушку и плед.

– Надо же вернуть плащ его владельцу! – заметил он весело.

Получив назад свой плащ, Герхард, с трудом скрывая брезгливость, оделся.

– Ваш гость останется к обеду? – спросил дворецкий.

– Нет, Оли… мой гость сейчас уедет! – ответил Оуэн, отдавая слуге перчатки и фуражку. – Но, может, барон что-нибудь выпьет? – повернулся он к Герхарду.

Тот согласно кивнул.

Перебросив через руку плащ господина, с фуражкой и перчатками в руках дворецкий покинул кабинет с видом лорд-канцлера, готового объявить о коронации. Вернулся с серебряным подносом, уставленным выпивкой. Сначала наполнил хрустальную пузатую рюмку коньяком для хозяина, после протянул гостю бокал белого вина.

Открыв бюро, Оуэн быстро набросал небольшую записку, вложил в конверт, запечатал сургучом. Немного подумал, взял лист бумаги и составил длинный список.

– Письмо завезешь Людвигу, в клуб. А по списку я хочу получить все завтра, к обеду! – приказал он своему адъютанту.

Герхард обиженно надул губы. «Отсылает, будто прислугу…» – подумал он, поставив на стол недопитый бокал. Может, у вина был отличный вкус и насыщенный букет, но сейчас оно показалось ему таким же кислым, как и ревнивый осадок в его душе.

Оуэн усмехнулся, заметив выражение его лица. Обиженным, любовник еще больше походил на женщину. Он обнял его за плечи.

– Ну же, Герхард… не люблю, когда ты так куксишься… – сказал он довольно мягко, потрепав молодого барона по щеке. Но за вкрадчивой ласковостью его тона слышалось: «Не серди меня!»

Тут же стерев с лица обиду, Герхард прищелкнул каблуками и поспешил откланяться. Рассердить свое божество… Тогда Генрих надолго лишит его своего общества и ему останется только грезить о нем в одиночестве.