Бронзовый век России. Взгляд из Тарусы

Прихожу домой и думаю: надо же его как-то поздравить. Сажусь за компьютер и пишу – даже не на открытке, на простом листе бумаги: «Ваше Святейшество, поздравляю Вас с избранием…» И так далее. Какие-то тёплые слова. И очень кратко пишу о том, что у нас вот такие проблемы со строительством храма на месте, которое он, конечно, прекрасно знает, ведь он после войны жил в Ленинграде. Возможно, и они с отцом – отец у него был священником – ходили к этому месту служить панихиды. Прошу Святейшего помочь. Как-то повлиять на ситуацию. Подписываюсь, ставлю дату: 27 января. А в церковной среде принято, когда ставишь дату и подпись, подписывать день святого. 27‑го января – день памяти равноапостольной Нины. Но я вместо этого подписал: День окончательного снятия блокады Ленинграда. Я приехал в Отдел внешних церковных связей – Патриарх до избрания был его председателем – и попросил знакомого священника положить эту записку ему на стол. Возможно, эта записка оказалась первой просьбой к нему в статусе Святейшего Патриарха.

– Всё произошло спонтанно?

– Спонтанно. Больше я к Патриарху с этим не обращался. Ну можно себе представить: первые месяцы патриаршества – приём дел, бесконечные документы, вал работы… Сотни бумаг в день – в каждую надо вникнуть, принять по ней какое-то решение.

А мы тем временем продолжаем заниматься нашими блокадными делами, пытаемся выколотить из Смольного разрешение. Февраль – тишина. Март – тишина. Ответа от Патриарха нет. Подходит апрель. И вот 7 апреля 2009 года, на Благовещение, сидим мы семьей у себя дома, в Тарусе, мама ещё была жива. Сходили на праздничную службу в собор, а вечером сидим, пьём чай, у нас у всех хорошее настроение. И уже ближе к семи часам – вдруг звонок на мобильный телефон. Вот почему я говорю, что Таруса отчасти ко всему этому причастна! Слышу в трубке голос Патриарха. Его Святейшество говорит, что он днями был в Петербурге, там встречался с Валентиной Ивановной Матвиенко – она в ту пору была питерским губернатором – и в присутствии Владимира, митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, и секретаря Епархиального управления о. Сергия Куксевича, находясь на церковной территории, в доме петербургских митрополитов на Каменном острове, Матвиенко сказала, что не возражает против строительства храма.

– Вот это вам была благая весть на Благовещение!..

– Да… Я, конечно, поблагодарил Святейшего, а сам в полном недоумении – что же теперь-то делать? Официальной бумаги-то нет. Какие шаги предпринимать дальше? И на следующий день я во все СМИ, куда только мог, передал сообщение о том, что состоялась такая встреча. И СМИ вышли с информацией, что губернатор разрешила это строительство, что разговор был с Патриархом, а митрополит и его секретарь тому свидетели…

– И теперь отступать некуда.

– Нам – точно некуда. Дальше мы обратились к петербургским бизнесменам, которые, надо отдать им должное, отнеслись к этому очень искренне. Вскорости был сделан проект – на его подготовку ушло два-три месяца. Мы пытались понять, какой именно храм мы хотим строить. Поначалу рассматривали вариант копии одного из разрушенных петербургских храмов, там же очень много храмов было уничтожено, в том числе храмы знаменитых архитекторов. Но мы обсудили этот вариант со Святейшим, и он посоветовал не делать копий. Те храмы имеют свою историю, они строились совсем по другому поводу – это было бы смешением исторических пластов. И мы стали строить свой храм.

Сделали проект небольшого храма. Ещё кто-то в Смольном предложил: давайте часовню, – но тут уж мы категорически заявили: только храм, пусть маленький, но полноценный. В часовне нельзя служить литургию, а именно за литургией происходит главное поминовение усопших. В епархии мы договорились о том, чтобы литургию там служили каждый день.

Храм освятили 7 мая 2010 года, к 65‑летию Великой Победы. И с тех пор литургия служится там ежедневно и на ней поминаются погибшие в блокаду. Службы не прерываются ни на день – независимо от того, есть люди в храме или нет. Храм открыт всегда.

– Долго его строили?

– Храм построили молниеносно – меньше, чем за год. Благодаря помощи Святейшего проект удалось сдвинуть с мёртвой точки. Казалось бы, эта история закончена, но истории, как известно, заканчиваются на небесах.