Брошь с черным опалом

– Да я тоже. Так, выпендриваюсь. А сама… Даже когда мужа убили, напиться как следует не смогла. В горло не лезло. Правда иногда от одиночества так выть хочется, что выпить – самое то.

– У тебя сыночек? Я заметила фото.

– Игорек. Гремучая смесь еврейской мамы и черногорца. Красавчик, каких не видно! А характер! Короче, весь в папу. Напоминалка на всю жизнь.

Агата, впечатленная услышанным, не знала, можно ли расспрашивать дальше. Но Соня хотела выговориться. Как в поезде, когда с легкостью открываешь душу незнакомому попутчику.

Так, под коньячок она все и рассказала о своей жизни. Агата слушала, даже не заметив, как умяла тарелку жареной картошки. Кому-то алкоголь язык развязывает, а ей, видать, живот. Когда речь зашла о Генрихе, она насторожилась, аж уши торчком встали. То, что она узнала о его роли в гибели Станко и похищении Игорька, расстроило, но не удивило. Разве она ожидала, что ее отец окажется хорошим человеком? Скорее, наоборот. Но все равно было горько и почему-то обидно. Как Маруся могла полюбить такого негодяя? Родить от него ребенка.

– С Ниночкой мы сейчас почти не общаемся. Так, изредка и ни о чем. Не могу себя пересилить. Жалко, конечно. Она ведь ничего не знает. Но пусть кто-нибудь другой ей рассказывает, что ее папаша – убийца. Сама она не спрашивает, хотя о чем-то догадывается, наверное. Но догадываться и знать все же разные вещи.

– А Марк? – не удержалась Агата. Сонины глаза налились слезами.

– А Марк поехал спасать Игоря. Мне его никогда не отблагодарить. Давай за его здоровье!

Агата не возражала.

Спала она неважно. Утром решила, что после душа наверняка полегчает. Сони слышно не было. Агата долго сушила волосы, потом прокралась на кухню и, увидев на столе молотый кофе, заварила покрепче прямо в кружке. Не хотелось рыться в чужих шкафах в поисках турки.

Она отпила глоток и подошла к окну. Шел снег. Первый путевый снег за всю зиму. Сегодня же Рождество! Спаси, Господи, и помилуй нас грешных. Когда все закончится, она пойдет в храм и будет молиться перед Богородицей на коленях. Только бы все закончилось.

Запивая горьким напитком свои тревожные думы, она пропустила появление Сони.

– Ты просто Ундина! Русалка на ветвях! Как тебе удалось такую гриву отрастить?

– Под дулом пулемета. Меня бабушка запугивала, что если обрежу хоть миллиметр, застрелится огурцом в зарослях укропа.

– Но ведь чудо же! Сиди так! Я любоваться буду. У мамы моей такие же кудри, но она всегда коротко стриглась.

Агата и так уж поняла, что Руфина – ее родная тетка, а Соня – двоюродная сестра. И Нина тоже ее сестра. А еще жена Марка.

– Смотри, Агата. Снег-то какой! Пушистик! Наконец-то. Надоела чернота. Здорово! Это хорошая примета!

Как Агата хотела в это верить, кто бы знал.

Разгром

Пока ехал домой, Марк думал, стоит ли рассказать об Агате Лёне Рыкову. А что, собственно, он расскажет? Нет, товарищ подполковник только руками разведет. Тогда попробуем сами.

Нина была дома. Крикнула ему, что ужин в холодильнике, но греть придется самому. Она зашивается. Русский музей готовил выставку авангарда в Тель-Авиве, и Нина делала каталог на иврите. Марк снял надоевшую за день одежду и устроился на диване с бокалом вина. На этот раз кьянти классико. Интересно, что бы сказала о этом тосканском продукте со знаменитым черным петушком на горлышке бутылки девушка Агата?

Он стал думать о сегодняшних событиях, забыв о документах, которые забрал из офиса. Потом пришла Ниночка, прилегла, свернулась клубочком рядом. Положила руку мужа себе на голову.

– Сегодня весь день проторчала за столом. Что-то плохо получается. Текст сухой, деревянный. Вдохновения нет. Наверное, потому, что работать в новогодние праздники – кощунство.

Марк погладил жену по волосам. Она в самом деле выглядела усталой. Личико бледное.

– Хочешь, я приготовлю тебе ванну с теми розовыми шариками, что тебе нравятся?

– А вина принесешь?

– И винограду.

Ниночка поцеловала его в ладонь и мягко улыбнулась. Все хорошо.

До квартиры Сони Марк добрался только к обеду. Снег валил не переставая.

Предупрежденные им женщины никуда не выходили. Они, похоже, поладили. Были серьезны и собранны. План им был объявлен такой. Марк берет ключи и едет на квартиру Агаты. Они ждут его сигнала. Дальше действуют по обстановке. Грандиозностью план не отличался, но Агата была рада любой помощи. Она пошла за ключами. Глаза Марка проводили ее. Соня проводила глазами взгляд Марка.

Марк позвонил через два часа и сообщил, что в квартире на Гороховой кто-то побывал. Агата кинулась одеваться.

– Подожди, я с тобой. Поедем на моей машине.