Брошь с черным опалом

– Не печалься, друг Энгельс! И не такое довозили! Справимся!

Коллекция Корца

Агата вступила в наследные права совсем недавно, но успела уже притомиться от бумаг, нотариусов, бесконечных согласований и утрясок дел и делишек. Во всем немалом наследстве, доставшемся ей, она с интересом отнеслась только к одной его части – коллекции драгоценных камней. Но как раз ее увидеть не удавалось. Коллекция ждала в Петербурге.

Наконец встреча состоялась.

К ювелирному дому, одному из крупнейших в стране, они с Марком подъехали к исходу рабочего дня. Управляющий по фамилии Сытенький, серьезный, как судебный исполнитель, и важный, как хранитель королевской печати, провел их в святая святых. Коллекция Корца занимала специально оборудованные две комнаты.

Марк не раз оформлял сделки Корца при покупке драгоценных камней. Даже будучи полным профаном, он понимал ценность коллекции и ее красоту. Агата смотрела на коллекцию глазами профессионала и была поражена тонким вкусом отца, его исключительным искусством.

Великолепие коллекции заключалось даже не дороговизне камней, а в их исключительности.

Неописуемая благородная красная шпинель и чистейшей воды александрит, стоящий дороже бриллиантов. Дивный оранжевый сапфир, а следом коричнево-красный альмандин. Агату удивил редкий даже в лучших коллекциях фиолетово-синий танзанит, название которому придумал Тиффани. Благородный зеленый жадеит спорил красотой с ярко-зелеными цаворитом, верделитом и демантоидом, который часто путали с изумрудом. И тут же сам великолепный колумбийский изумруд с включением, похожим на паучка. Бериллы вообще были всех разновидностей и цветов! А турмалины! Не только рубеллит, но и коричневый дравит, красный сибирит, сиреневый апирит, черный шерл.

Агата долго любовалась кристаллами турмалина, напоминающего кусочек спелого арбуза. А рядом два брата «арбузика» – турмалины «синяя кепка» и «голова мавра».

Марк был изумлен причудливым синим азуритом в породе. Агата объяснила, что хорошие кристаллы азурита – редкость, стала говорить умные слова – «шессилит», «псевдоморфозы», «инкрустация», но Марк уже засмотрелся на вытянутые пластинчатые кристаллы кианита, потом потрясенно разглядывал ставролит с темным крестом в сечении, а затем долго расспрашивал, что тут делает окаменелый головоногий молюск, который выдает себя за приличный минерал и называется «аммонит».

Агата как раз собиралась рассказать, почему лабрадор называют «золотом глупцов» и поразить воображение Марка тем, как этот камень высекает искры при ударе.

Но тут позвонили Благовещенские. Стало понятно, что пиршество красоты придется отложить.

Они оставили коллекцию на откуп трем геммологам, которых предложил ювелирный дом, и вывалились наконец на улицу.

Вечер с Благовещенскими принес Марку столько информации, что увиденное в офисе напрочь вытеснилось из его головы новыми впечатлениями.

Агата была потрясена не меньше. Родовое дерево Благовещенских оказалось большим и ветвистым. Обживаться на топком Невском берегу они начали вместе с царем Петром, до этого подвизались службой по всей матушке России или барствовали на своих землях. Водоразделом стала, как и у всех, революция семнадцатого. Впрочем, Благовещенские называли ее «большевистским переворотом». Далее в судьбе рода были сплошь черные трагические страницы: в тридцатых годах власть настойчиво морила владельцев неприглядной фамилии. Арсению повезло одному из немногих. Он выжил и пустил корень, удаленность которого от исторической родины позволила ему сохраниться. Слушая, Марк закрывал глаза и ему казалось, что он видит в тумане забвения лица своих родичей, прекрасные и не очень, но одухотворенные какой-то общей скорбью по сбывшемуся и несбывшемуся.

Агата сидела, затаив дыхание. История рода Благовещенских – это как заново созданный учебник истории. Не прилизанный школьный, а настоящий, написанный слезами и кровью своих авторов – людей, для которых жизнь в этой стране стала суровой епитимьей.

Мысли мчались, как бешеные, мешая новые впечатления с шоком последних месяцев. Она вспомнила, как сестра кричала ей в лицо, что подзаборная нищебродка никогда не станет настоящей Корц. До сегодняшнего дня Агата была согласна с этим на все двести. Ложь, предательство, подлость – вот главное наследство, полученное Ниной от отца, чьей достойной преемницей та стала.

Но сегодня… Сегодня, увидев коллекцию Генриха Корца, Агата испытала иные чувства.

Главной особенностью коллекции было именно то, что собиралась она с необыкновенной любовью. Камни приняли эту любовь в себя и сами стали ее источником. Как бы ты ни презирал коллекционера, не заметить этого было невозможно. Это была отнюдь не жадная, корыстная страсть человека к драгоценным камням – источнику богатства и тщеславия. Тут явно ощущалось иное… Агата не могла сейчас копнуть глубже, но вдруг поняла, что натура Генриха Корца таила в себе не только темное начало. Прекрасные камни несли в себе иную частицу души отца, то светлое, что таилось в ее глубине.

Они уже почти дошли до дома Марка, когда Агата вдруг сказала: