Брошенная колония

Прошло не меньше получаса, прежде чем джинн закончил исследование пещер. Это была целая сеть, растянувшаяся на несколько километров. Провалы, трещины, в нескольких местах довольно крупные завалы. А еще разрыв. А вот вертюхов Фарат так и не обнаружил. Это было очень странно и непонятно, твари ночные, и сейчас должны отсыпаться. Логово их тут, в дальней крупной пещере, а вот где сами крылатые змеи?

Игнат медленно вошел под своды пещеры, и когда вокруг него наконец-то воцарилась почти непроглядная тьма, он достал клейма и стал накладывать руны одну за другой. После применения сияния тьма исчезла, окрасив мир серым. Игнат снова взял в руки винтовку и пошел по галереи по направлению к логову.

Вонь усиливалась, но Демидов не торопился натягивать на лицо зачарованную косынку. Вертюхи пахли характерно, у них был сильный резкий кислый запах. И егерь не прогадал, кислятиной пахнуло из правой расщелины. Игнат, не успевший наложить заклинание скорости, рванулся прочь, прикрываясь стеной, и вовремя, тонкий костяной шип-игла ударил в стену. Нелюдь была тут и замаскировалась, уйдя от взгляда джинна.

Игнат произнес заклинание скорости, сила взбурлила, время пошло. Тварь уже спешила к нему, он слышал, как когти на коротких мощных лапах царапают камень. Вертюх выскочил из бокового входа, крутанувшись на месте и нанося одновременно удар темной энергией и хвостом. Игнат рухнул на колено, пропустив над собой шипастый отросток. Заряд темной энергии благополучно поглотила руна защиты, а вот выстрел Видока не пропал даром, пуля из чистого железа с рунами разрыва угодила в распахнутую пасть твари, снеся половину вытянутого черепа. «Плакали глаза», – грустно подумал Игнат и развернулся, похоже, руна воина, которая дарила удачу в бою, сработала как надо, чутье, обостренное до предела, предупредило о подходе второй твари. Та тоже ударила темной энергией, и вот тут руна спасовала, похоже, предыдущая атака просто стерла ее.

Тварь исчезла, как и пещера, и коридор с его неровными стенами. Лабиринт разума с охотником внутри, темная энергия – это реальная иллюзия, искусственный мир, сейчас в физической реальности между Игнатом и вертюхом барьер. Задача егеря – сдохнуть в лабиринтах, созданных тварью на основе кошмаров Демидова, задача твари – убить противника в иллюзорном мире. Закон прост – погиб в иллюзии, погиб в реальной жизни. И даже если бы у Видока был напарник, он бы не мог тронуть тварь, убив ее, он убил бы и егеря то же самое касалось и нелюдей. Сейчас они связаны сильнее, чем самые близкие родственники. И самое поганое, с момента погружения в темную иллюзию, человек не осознает, что все вокруг него нереально и просто игра разума.

Когда багги остановилась у дома на отшибе, Игнат понял, случилась беда: трупы крестьян во дворе, сорванные с петель ворота, мертвый пес. Демидов шагнул во двор, сжимая в руках винтовку. Трупов много, несколько десятков, некоторые обуглились, похоже, Анна ударила волной пламени. Она стояла и внимательно смотрела на него, по ее длинным бледным тонким пальцам бегали молнии. Ее рыжие волосы в свете солнца пылали, казалось, что вся голова колдуньи объята пламенем, ее золотистые глаза смотрят настороженно, платье на груди порвано. Игнат сделал шаг навстречу.

– Спокойно, милая, их больше нет.

Приближаться к магичке, которая только что поубивала кучу людей, швыряясь во все стороны заклинаниями, верх глупости, психанёт, и пепла не останется, но ее нужно успокоить.

– Все хорошо, – повторил Игнат, – они больше не причинят тебе вреда.

Анна сделала шаг, от нее просто несло смертью.

– Я убила их, – делая шаг навстречу и уткнувшись лбом в плечо, тихо произнесла она. – Я убила их. Они кричали, что я должна предстать перед судом, что я навела чары, погубившие кого-то там. Кричали, что отдадут меня инквизиции. Требовали сдаться. А потом кто-то выстрелил, и я ответила.

Девушка разревелась, зачарованная ей же куртка Демидова не позволяла плечу намокнуть от потока слез. Игнат прижал ее к себе.

– Ничего, милая, сейчас ты соберешь свои вещи, и мы уедем туда, где никто ничего не узнает. Я знаю, что тебя вынудили, ты пальцем в жизни никого не тронула.

Всхлипы прекратились, Анна подняла голову, слезы оставили на слегка запыленном лице мутные дорожки. Она радостно посмотрела Игнату в глаза.

– Я люблю тебя, – беззвучно шептали ее бледные губы, рука с ритуальным ножом, который магичка всегда носила на поясе, уже двигалась вверх.