Брошенная в бездну

Наджие заглянула в спальню. Лампа не была зажжена. В полумраке Наджие увидела Назан. Она сидела на полу среди разбросанных узлов и беззвучно плакала.

Хаджер-ханым потянула Наджие за руку:

— Оставь её в покое, пусть поплачет! Лучше пойдём, посидим у меня.

Теперь Наджие нисколько не сомневалась, что скандал подстроила старуха.

— Пусть всё останется между нами, Наджие, — тихо сказала Хаджер-ханым. — Дело не в перстне. Просто, мой сын не любит свою жену. Я знаю, что говорю.

«Может, рассказать ей о связи Мазхара с Жале? — мелькнуло в голове у Наджие. — Правда, муж предупредил, чтобы никому ни слова».

— Сегодня я была в конторе Мазхара, — продолжала Хаджер-ханым. — Ну и женщину я там видела, Наджие! Стройная, как газель! Сдобная, как пышка! Сладкая, как рахат-лукум! А какие манеры! Как одета! Какие духи! Что называется, женщина с головы до пят… Представь, она разводится с мужем. Если бы у сына была хоть капля разума…

— А её зовут Жале? — не удержалась Наджие.

— Нет, Нериман.

— Вы правы, тетушка, её настоящее имя Нериман, но в баре её зовут Жале.

У Хаджер-ханым глаза полезли на лоб.

— В баре?!

— Я поклялась мужу, что не скажу никому ни слова. Вы уж не проговоритесь, что слышали от меня. Жале — девица из бара. Она крутит любовь с вашим сыном. Они уже и стесняться перестали. Все кругом о них шепчутся.

— Погоди! Она ведь сказала, что собирается разводиться с мужем…

— Да это просто так, для отвода глаз. Жале умна, умеет, когда надо, зубы заговорить.

«Так вот в чём загвоздка! — думала Хаджер-ханым. — Конечно, вряд ли сын решится привести в свой дом женщину из бара. Вот обидно, какая была бы невестка! Не то что эта тощая Назан. С ней и на улицу-то стыдно выйти».

Хаджер-ханым от кого-то слыхала, что у девиц из бара бывает по нескольку любовников и покровителей. Каждую ночь они спят с другим мужчиной. «Конечно, спать каждую ночь с новым мужчиной не так уж плохо, но…»

— Надо думать, это у них несерьёзно?

— Конечно, нет! Поразвлекается и бросит.

— Да, такова верность мужчин…

— Мой говорит, что нынче самые знатные господа, самые правоверные мусульмане повадились посещать бар.

Хаджер-ханым была так возбуждена, что и не заметила, как сказала:

— И правильно делают, Наджие! Один раз живём на свете! Почему же немного не поразвлечься?

— И женщинам тоже?

— Ну-ну! Не лови меня на слове, — спохватилась старуха и похотливо захихикала. — Каждого влечёт к красоте — не только мужчину, но и женщину. Не скрою, когда я вижу красивого мужчину, сердце у меня так и тает…

Наджие была поражена. Уж не влюбилась ли старая ведьма в кого-нибудь?

Немного погодя Наджие ушла, а Хаджер-ханым, на лице которой всё ещё сохранялось блудливое выражение, заглянула в спальню. Назан сидела всё в той же позе.

— Вставай, зажги лампу и приведи себя в порядок. Каждый муж бьёт свою жену, даже если и любит. Замужество — дело нелёгкое. Чего только нам не приходится терпеть!.. Утешься хоть тем, что твой муж не приводит в дом чужих женщин.

Назан не откликалась.

Хаджер-ханым сама зажгла лампу. Лицо Назан было в крови.

— Встань, умойся!

Собрав все силы, Назан поднялась и побрела в кухню. Уже позабывший о недавнем скандале Халдун лежал на полу и запускал волчки. Сталкиваясь, волчки вылетали за нарисованный мелом круг.

Назан вымыла лицо и возвратилась в спальню, недоумевая, почему свекровь вдруг сменила гнев на милость. Ведь всегда она только натравливала на неё сына, старалась распалить его ещё больше, когда он был чем-нибудь недоволен. Уж не она ли накликала всю эту беду?

— Вы не говорили Мазхару о пропаже перстня? — спросила Назан.

Хаджер-ханым сделала вид, что оскорблена таким вопросом.

— Так вот оно что? Значит, ты меня подозреваешь? Спасибо, Назан! А я по простоте душевной хотела тебя утешить… Ну и поделом мне, теперь я же и виноватой осталась. Подумай сама, зачем мне было ему говорить? А если бы я захотела сказать, так разве постеснялась бы тебя?

Хаджер-ханым пустилась в рассуждения, потому что в общем была довольна. Поступок Мазхара означал лишь одно: он разлюбил жену. Любимых жён не бьют. Плевать, что сын связался с девицей из бара…

— Мама, посмотри какая коробочка! — закричал Халдун, вылезая из-под кровати с синим бархатным футляром.

— Где ты это нашел?

— Я запустил волчок, а он убежал под кровать. Вот я и полез…

Назан, словно безумная, бросилась на шею свекрови:

— Мамочка, дорогая, простите меня, ради аллаха! Я виновата, думала, что вы хотите подшутить надо мной…

— Да простит тебя аллах, пусть будет на то его воля! Другая бы на моём месте пожаловалась сыну. Подозревать меня в воровстве! Стоило бы мне заикнуться — и уж он проучил бы тебя! Да такую свекровь, как я, днём с огнём не найдёшь!

Назан забилась в угол и, держа в руках футляр, плакала навзрыд. Но теперь это уже были слёзы радости.

Хаджер-ханым не спеша вышла из комнаты.

8

Весь вечер Назан просидела в кресле у окна с перстнем в руках, ожидая возвращения мужа. Ей так хотелось поскорее обрадовать его.