Брошенное королевство

Таменат, в отличие от всех других вопросов, не получил ответа на один: не показался ли найденный Рубин ему именно таким, а не другим, потому что… напоминал его самого? Не нашел ли он в нем свое отражение, и потому тот был таким… особенным? Он не знал, что об этом думать. Полученные ощущения с трудом удавалось перевести на язык чувств. Тишина и мягкая темнота, бесконечно глубокая чернота, окаймленная пурпурным контуром. Не темнота смерти или страха, но сна, успокаивающего сна. Не в силах охватить Проклятые Полосы целиком, Посланник разглядывал их маленький символ, погруженный в темноту и тишину, пахнущие свежестью, как воздух после грозы. Он познал там чувства, которые десятилетия считал несуществующими… ибо они ушли навсегда вместе с умершей при родах женой, единственным существом, которое он любил больше жизни. Даже чувства, которые он испытывал к сыну, по сравнению с ними выглядели смешно; впрочем, чувства эти были нелегкими, так как, видя в Глорме частицу его матери и любя эту частицу, Таменат вместе с тем никогда не мог забыть, что именно сын ее убил… Он понимал, насколько это глупо, и испытывал чувство вины, но это ничем не могло помочь, напротив, становилось лишь хуже.

И вот теперь он ощутил в сердце нечто жившее там когда-то и ушедшее навсегда вместе с его любимой…

Он не сразу увидел и почувствовал Рубин. Сперва было только это… нечто, которое невозможно заметить, услышать или ощутить. Остальное пришло позже, когда разум перевел ощущения на понятный язык, превратив их в тишину, запах и черное пятно во тьме, окаймленное пурпурным контуром. Покой, умиротворение и глубокая любовь. Незабываемое чувство. Так представлялась человеку мертвая душа Рубина Дочери Молний, Гееркото, Темного Предмета, являвшегося символом двух активных Полос Шерни.

Таменат не оставлял попыток найти Ридарету — ибо не имел понятия, что он ее уже нашел. Он не догадался, что мертвый Рубин, которого он коснулся, — именно Риолата, королева всех Рубинов. Она была неподвижна — поскольку в тесной камере в подвале дома, находившегося не больше чем в ста шагах от дома Тамената, сидела только Ридарета. Подавленные волей сломленной женщины силы по имени Риолата испускали столь слабое свечение, что их хватало лишь для поддержания тела, которому она заменяла жизнь. Одноглазая «красотка» настолько любила своего опекуна-пирата, что Рубин даже не смел напомнить о своем существовании.