Бросок Аркана

– Так вот, показал я ему это все, у него глаза квадратными стали. А я говорю: "Видел? Если вдруг начнется между нами война, если вы станете на нашем пути, если хоть один из наших людей пострадает из-за вас, то мы будем уничтожать вас пачками вместе с вашими женами и детьми. А ты, – говорю ему, – если очень смелый, поезжай к нам, в тот же Грозный. Поезжай в Бамут, в Хасавюрт. Езжай, словом, в нашу Ичкерию. Отыщи там мою жену. Отыщи там членов моего тейпа. Попробуй их уничтожить". Я смотрю на него, а он аж позеленел.

– И чем все кончилось? – почти равнодушно спросил Тихонравов, чувствуя, как неприятно засосало у него под ложечкой: конечно же, у Багирова, если он не врет про компьютер, есть файл и с его, Тихонравова, данными. Ведь генерал для него самый близкий компаньон.

– А как ты думаешь, Борис Степанович?

– Откуда мне знать – я там не был.

– А ты думай, как сам на его месте поступил бы! Короче, подал он знак своим ребятам, сели они в машины и разъехались. Крыть-то ему нечем было!

– Да, пожалуй что так.

– Не "пожалуй что так", а точно так! Что он мне смог бы взамен предложить? Ну не ехать же ему ко мне на родину в самом-то деле!

– Конечно.

Наступила пауза, во время которой бандит успел выпить рюмочку коньяка, нарушая тем самым все свои религиозные традиции. Затем Муса произнес:

– Ну, Борис Степанович, а теперь поговорим о нашем деле.

– Да, давайте, Муса Багирович. Я тоже хочу все выяснить, чтобы у нас не было неясностей.

– Вот и отлично. Так где же, дорогой Борис Степанович, наш товар? Мы ведь ясно договаривались" что через каждые две недели, максимум через три, очередная порция порошка будет передаваться нам. Ведь так?

– Так, но...

– Ты считаешь, что мы вам мало платим? Или у нас были задержки? А может, у тебя есть какие-то претензии к подлинности "зеленых"?

– Нет, но...

– Мы пошли даже на твое дурацкое условие выплачивать по крайней мере половину требуемой в долларах суммы купюрами девяностого года выпуска, – Муса не давал Тихонравову вставить ни слова. – А ведь сделать это не так просто, как тебе кажется. Что, разве не так? Ты меня поправляй, если что, не молчи.

– Вот я и хотел сказать...

– Так разве красиво ты поступаешь, Борис Степанович? Ты же подводишь своих друзей!

– Погодите, Муса Багирович! Трудности возникли из-за того, что последняя партия наркотиков не была оплачена, поэтому наши афганские партнеры...

– Что?! – возмущение Багирова было настолько сильным и искренним, что Тихонравов осекся на полуслове. – Ты хочешь обвинить меня в том, что я тебя кинул? Ну, Борис Степанович, от тебя такого не ожидал!

– Нет, я уверен, что все случившееся – простое недоразумение...

– Какое "случившееся"?

– То, что не была оплачена последняя партия, – генерал затосковал – он понял, что разговаривают они на разных языках, а высказать свои претензии в открытую Борис Степанович никак не мог решиться.

– Какая партия? Ты о чем? Ровно пять недель назад ты получил от моих людей все деньги сполна.

– Так это было пять недель тому назад!

– Ну да, конечно.

– А три недели назад? Когда я передал очередную партию порошка...

– Борис Степанович, ты что, хочешь меня обидеть? Ты хочешь меня оскорбить? – Что вы! Я хочу разобраться.

– Про какую партию ты говоришь?

– Три недели назад я передал вам, как обычно, десять килограммов морфина. Но денег я не получил. Хотя мы и договаривались об отсрочке, но я не ожидал, что она будет так долго длиться...

– Кому ты передал партию? Мне? – Багиров сверлил Тихонравова взглядом, пронзая, как показалось генералу, его насквозь.

– Нет, что вы, Муса Багирович!

– Это уже лучше, – хищно улыбнулся бандит. – А то я уж решил, будто ты обвиняешь меня, Борис Степанович, в старческом маразме.

– Как вы могли так про меня подумать? Разве могу я в чем-то обвинить своего партнера?

– Кстати, а ты сам как, не проверялся? Ничего не забываешь по старости?

– Нет, Муса Багирович, – обиженно поджал губы Тихонравов. – С памятью у меня все в порядке, не волнуйтесь, в "Винпоцетине" не нуждаюсь.

– Смотри, а то помог бы купить.

– Муса Багирович, я хотел бы поговорить серьезно, потому что мне самому теперь все непонятно. Бизнес стоит, люди спрашивают, что делать дальше, когда будет оплата, а я не знаю, что им сказать.

– Какая оплата? О чем ты говоришь, дорогой Борис Степанович? Никак не пойму. О какой-то партии, о какой-то оплате... Поставьте нам свой товар – будет вам и оплата. Это только в первый раз я дал тебе деньги под проценты вперед, чтобы ты смог начать бизнес, купить первую партию. А почему я должен снова кредитовать тебя сейчас, когда в кубышке у тебя уже, пожалуй, не меньше моего будет?

– Да не кредитовать меня надо. Просто заплатите за ту партию!

– За какую, я не понял? Ты отдал кому-то товар и теперь хочешь, чтобы его оплатил я? Ты что, Борис Степанович?

– Так не кому-то, Муса Багирович! Неужели вы думаете, что я могу быть с вами столь бесчестным! Я отдал порошок вашему человеку...

– Кому?

– Как обычно – Мансуру.

– Мансуру?!