Бросок «Каракурта»

Под крылом «транспортника» проплывал Ленинград: широкие улицы и проспекты, старинные дома, постройки еще времен Петра Великого, памятники, ростральные колонны, церкви, острый шпиль – знаменитая «Адмиралтейская игла», воспетая Пушкиным.

Виктор Чайка поймал себя на странной мысли: когда он со своим ракетным кораблем неведомым и необъяснимым образом перенесся во времена Великой Отечественной войны, то делал все, прилагал огромные усилия, чтобы спасти Ленинград – не допустить полной и окончательной блокады города.

Но, вместе с тем, он ведь ни разу так и не побывал в нем. Вот такой парадокс…

И теперь смотрел на Ленинград с высоты птичьего полета: узнавал и не узнавал любимый город. Глядя вниз, он, скорее, угадывал замаскированные здания и памятники архитектуры, видел их, так сказать, «внутренним взором»: такими, как запомнились Виктору эти архитектурные шедевры.

Ведь та же «Адмиралтейская игла» – высокий золоченый шпиль Адмиралтейства, сейчас, в январе 1942 года упрятан под серым чехлом весом в полтонны, который сшили ленинградцы всего за одну ночь. А потом команда отважных и опытных альпинистов Михаила Боброва, Алоизия Зембы, Александра Пригожева, Ольги Фирсовой, Михаила Шестакова, рискуя жизнью, установила этот чехол.

Большинство шпилей и куполов на зданиях и храмах Питера золотили при помощи гальванопластики, и поэтому альпинисты их просто закрасили серой краской. А вот в случае с Адмиралтейством тончайшие листы золота на его крыше и на шпиле крепились на специальный клей. Красить их было нельзя. Именно поэтому и соорудили такой чехол.

Спрятать все значимые высотные ориентиры было для ленинградцев вопросом жизни и смерти. Ведь немецкая тяжелая артиллерия использовала их как прекрасные ориентиры для беспощадной стрельбы по осажденному городу.

К тому же нужно было спасти уникальное культурное и архитектурное наследие Северной Пальмиры для потомков. Умирая от голода и холода, ленинградцы самоотверженно защищали свои культурные святыни.

Для этого в том числе и сформировали спецбригаду из 30 опытнейших спортсменов-альпинистов. Они маскировали кроме Адмиралтейства еще и Михайловский, или Инженерный, замок, Исаакиевский и Петропавловский соборы.

Александра Пригожева и Алоизий Земба погибли от голода в 1942 году в Ленинграде. Других альпинистов – Михаила Боброва и Михаила Шестакова – призвали в армию. Как помнил Виктор Чайка, до Победы дожила только альпинистка Ольга Фирсова. В сентябре 1945 года именно она срезала стропы, которые удерживали чехол на «Адмиралтейской игле».

Другие здания и сооружения в Ленинграде прятали за маскировочными сетями. А вот памятники великим русским полководцам, таким как Суворов и Кутузов, остались стоять открыто. Так было задумано – герои прошлого вдохновляли ленинградцев на борьбу с врагом.

А вот памятник Пушкину с одноименной улицы укрыть не успели. Но вот парадокс: в этот монумент не попал ни один вражеский снаряд. «Пока жив памятник великому русскому поэту – жив и город!» – так говорили ленинградцы.

* * *

Промежуточную посадку с дозаправкой выполнили на полевой площадке на окраине Ленинграда. Взлетели уже ночью и сразу же взяли курс на Москву.

На этот раз два транспортных «Дугласа» прикрывали тяжелые двухмоторные ночные истребители «Петляков» «Пе-3». Кстати, эти тяжелые машины свое первое боевое крещение получили как раз в качестве воздушного эскорта. «Петляковы-3» 95-го авиаполка сопровождали транспортные самолеты, перевозившие английскую делегацию из Вологды в Москву. Тогда двухмоторным советским истребителям удалось успешно отбить три атаки «Мессершмиттов». Во многом этому способствовало мощное вооружение «Петляковых»: одна или две 20-миллиметровые пушки «ШВАК» в носу и пара крупнокалиберных пулеметов Березина. Еще один 12,7-миллиметровый «Березин» на турели штурмана прикрывал хвост самолета. В дальнейшем тяжелые истребители применялись в системе ПВО Москвы и других крупных советских городов, в том числе и как ночные перехватчики с установленными на них первыми радиолокаторами.

Так что капитан-лейтенант Чайка и остальные офицеры МРК «Балтийск» чувствовали себя под надежной защитой на борту транспортных «Дугласов».

Очередное приземление было уже на подмосковном аэродроме Кубинка, откуда кортеж бронированных легковых автомобилей отправился прямо в столицу – в Кремль.

* * *

«Вот и свершилась “мечта попаданца”», – подумал Виктор Чайка, глядя на сидящего за массивным письменным столом человека среднего роста в простом сером полувоенном френче без каких-либо наград.

– Здравия желаю, товарищи офицеры! Мне передали, что вы очень хотели меня видеть. Признаться, я тоже хотел познакомиться с вами, но обстоятельства до этих пор не позволяли. – Акцент у Сталина оказался гораздо мягче и был почти незаметен.

– Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий!

– Проходите, присаживайтесь. Сейчас нам принесут чай, а пока приступим к делу. Что же вы хотели мне рассказать?