Броуновское движение

– Ну? Кто будет отвлекающим маневром, а? – спросил полковник у двух измученных людей. Меда все еще стояла на коленях связанная, но не сломленная. Она взглянула в глаза военного, улыбнулась и плюнула прямо в лицо. Ответный выстрел мгновенно оборвал ее жизнь. Из раны во лбу струилась кровь, глаза открыты, волосы веером рассыпались по палубе.

– Ты победил, Собачья Шкура, – злобно прошипел Шор Кан, вытирая лицо.

Денеулу оставалось только опустить голову: «Так со своими диверсантами не поступают. Мы все ошибались на счет Меды. А она-то защищала меня. Красивая, молодая, бойкая Меда. Прощай».

Инниксу трясло, боль обострилась, жар то отступал, то сжигал тело.

«Что со мной делают?» – охотник проваливался в темноту.

Ночь наполняла тайгу криком совы и уханьем филина. Острые когти медведя рвали грудь. Волчья стая вгрызалась в запястья.

Из забытья Денеула вывела чудовищная боль.

Шор Кан бросил охотника на дно катера, надел шлем и включил радар.

Военный разведчик превратился в палача, он прибивал руки и ноги Денеула прямо ко дну катера. Видимо веревок не оказалось под руками.

– Вот смотри! – кричал ему взбесившийся мучитель. – Таймер, тридцать минут и бочка с маслом. Спасательный конвой пойдет за твоим радаром на шлеме. Бах! И ниточка оборвется. А нас уже и след простыл.

Глаза палача сияли:

– Да, Собачья Шкура, я мастер ложного следа!

Это было последней каплей.

Боль взорвалась в мозгу выбросом адреналина. Кислота выела переживания последних часов, сжигая и закорачивая нервные окончания. Зверь вырвался на свободу, оглашая пустую палубу нечеловеческим криком:

– Убью-ю, всех вас убью-ю!!!

Человека-Инниксы не стало. Гнев и месть завладели его сознанием, заполнив рассудок и подавив остальные чувства.

На Шор Кана смотрело чудовище с искаженным лицом и горящими глазами.

Денеул мысленно потянулся к своему мучителю и ударил изо всех сил.

Полковник упал на корму катера. Окровавленное, обожженное тело перед ним извивалось в агонии.

Шокированный Кан завел мотор, выпрыгнул из лодки, развернул кран за борт, перебил выстрелом стальной трос и неподвижно застыл. Только удаляющийся шум мотора возвратил его к действительности.

«Телекинез, – подумал Шор Канн. – Этот варвар обладает способностью к телекинезу».

Столь дикого проявления ненависти он еще не встречал.

Холодные брызги вывели Денеула из забытия. Все тело превратилось в огненное кольцо боли. Мышцы не слушались, обожженные участки пульсировали в такт колотящемуся сердцу, тело агонизировало судорогами. Но охотник этого не замечал. Его бешеный взгляд был устремлен на циферблат таймера, отсчитывающего – 5, 4, 3, 2, 1…

6

Залп!

Раскаты зарядов закладывали уши. Фонтаны брызг и огненные кометы затмевали ночное небо. Разноцветные веерные вспышки и падающие дождем звездочки поражали воображение. И, о чудо! В небе появился самолет, один из последних представителей архаичного прошлого. В век телепортации авиация была не нужна, а в качестве носителей боевых зарядов выгоднее было использовать ракеты. Самый настоящий самолет, очень большой. Его винты надрывно ревели, из открывшегося люка сбрасывалась блестящая фольга золотого цвета. Подсвеченная лучами разноцветных прожекторов, фольга кружилась, создавая из броуновского движения причудливые узоры.

Генерал-майор Борис Лемман любил фейерверки и праздничные шествия. Но утром 9 мая проводили военный парад. Парады генерал не любил. Он считал, что армия должна воевать или нести боевое дежурство, а парады – это пустая трата времени и финансов. Поэтому пока днем по Красной площади Москвы проходили бесчисленные полки андроидов, боевых роботов, ракетниц, гаубиц, вереницы стратегических подразделений дальнего действия, он отсиживался в гостинице. Вторая мировая война превратилась в миф, в легенду, но традиция осталась. Даже третья мировая, полностью разрушившая архитектурный ансамбль Кремля, была почти забыта. Скоротечная по времени и стремительная в разрушении она мало кому запомнилась. В третьей войне не было место высокопарным речам, бравым атакам и подвигам. Бойня была коммерческая. Простой обмен ядерными ударами и все… То есть не совсем все. Сумели оправиться, отстроиться, заново поднять науку. Роботизация и создание андроидов позволили на какое-то время вздохнуть спокойно. Как быстро все закончилось. И вот на пороге новый кризис.

Генерал сидел в своем гостиничном номере и смотрел новости. Миллионы голодных китайцев оккупировали Вьетнам и Таиланд.

«А куда пойдут еще миллионы, на Восток и на Север?» – рассуждал Лемман, допивая кофе.

Но это было днем. А сейчас генерал-майор Борис Лемман, командующий стратегическими силами Восточного альянса, седовласый, но подтянутый, с длинным носом горбинкой и хищным взором стоял на мавзолее и смотрел салют. В Москве шел проливной дождь, но после восстановления Кремля весь архитектурный ансамбль и Красную площадь закрыли огромным прозрачным куполом из бронированного молекулярного стекла. Официальные мероприятия, на которых требовалось его присутствие, уже закончились, поэтому стратег мог наслаждаться зрелищем в одиночестве.