Броуновское движение

– Рамиль, вот за этим мы сейчас пойдем в мой центральный стратегический штаб. Нужно поднять дела об «Объекте-44».

Взглянув на разбросанные экспонаты музея, генерал-майор с грустью понял, что праздник испорчен окончательно и продолжения не будет.

Лифтовая установка находилась всего в ста пятидесяти метрах от мавзолея, прямо на Лобном месте. Памятник был выполнен из белого известняка в форме небольшой арены. В середине круга возвышалась силовая установка, не гармонирующая с историческим ансамблем, но ее не убирали, потому что было удобно. Многие по традиции бросали туда мелкие монетки, чтобы вернуться. Подошел к Лобному месту, бросил пятачок и переместился. Военные сквозь толпу не спеша пробирались к лифту. Ординарцы и охрана спокойно шли за своими командирами. В другое время им положено было прокладывать курс, обеспечивая быстрое передвижение начальства, но 9 мая был праздничный день.

Уфа, Омск, Новосибирск, Иркутск встретили их предрассветным туманом и прохладой. Несколько тысяч километров и семь часов разницы никого не удивили. Это было обычным явлением.

– Сопровождение свободно. Ждите нас в штабе, – скомандовал генерал.

Когда они исчезли, он обратился к Урманчееву:

– Мы на Ольхон. Двигай.

Установка маломощного лифта острова Ольхон на Байкале оправдывала себя только за счет посещения туристов. В летний сезон небольшими группами они прибывали полюбоваться на первозданную природу Дальнего Востока. Но сейчас был не сезон, поэтому прибывшие офицеры оказались вдвоем. Лифт был небольшой и установлен прямо на Шаманском мысе – визитной карточке острова. «Все для удобства туристов» – гласила надпись под картой острова. Нарисованное краской изображение давно выцвело и облупилось на солнце. Но щит не убирали, считалось, что это придает исторический шарм. Адмирал залюбовался рассветом. Красное солнце поднималось над верхушками далеких деревьев золотыми лепестками, отражаясь в проливе, отделяющем остров от материка.

– Рамиль, не отвлекайтесь. Нам нужно вон туда, в лодочный домик.

Генерал, показывая пример, двинулся к маленькому деревянному строению на побережье. Обратив внимание на восхищенный взгляд Урманчеева, Лемман спросил:

– Нравиться?

– Да. Я тут никогда не был.

– Я знаю, – затем, помолчав, продолжил, – а еще я знаю, что означает ваша фамилия.

– И что же? – заинтересовался офицер.

– «Лесник», с древнетатарского.

– А что же, в таком случае, означает ваша?

– Моя? «Землевладелец». Я еще много чего про вас знаю, адмирал.

Рамиль посмотрел в глаза генералу:

– Так значит я здесь не случайно?

– Нет, не случайно, – на хитром лице Леммана появилась ухмылка.

– Это из-за поискового провала?

– И да, и нет.

– Вы меня разжалуете?

– Нет, успокойтесь, я вас повышу в звании и дам вам дополнительные полномочия.

Удивлению Урманчеева не было предела. Генерал считал, что сказанного пока достаточно, а подчиненный не решался спрашивать.

Дверь в лодочный домик со скрипом отворилась. На ней даже не было замка. Взору Рамиля предстал небольшой катер с закрытой каютой. Он стоял на рельсах, уходящих в воду. Лемман легко перемахнул через борт, подошел к двери каюты и набрал на панели код. Дверь автоматически открылась.

«Герметичная и слишком толстая», – отметил Рамиль.

Усевшись поудобнее, командующий набрал на пульте управления какие–то цифры. Дверь закрылась, и катер двинулся по рельсам к воде.

Адмирал ожидал, что еще немного и катер, спущенный на воду, закачается в волнах. Но этого не произошло. Вода достигла бортов и начала заливать палубу. Иллюминаторы постепенно скрылись под водой, за ними была темнота. Горело только местное освещение каюты. Рельсы явно не хотели отпускать катер в свободное плавание. Было ощущение, что лодка превращается в батискаф и набирает скорость. Опытного адмирала не пугали морские глубины, а необычная ситуация подстегивала интерес и щекотала нервы.

Электронный счетчик отсчитывал – 100, 200, 300…

– Это метры? – спросил Урманчеев.

– Да, сейчас входим в пещеру, – Лемман показал на иллюминаторы. – Вход освещен, объект находится под островом.

Редкие огни вырывали из кромешной темноты куски породы и ряды силовых кабелей. Постепенно наружный свет начал пробиваться за стекла. Вода опускалась ниже и ниже. Датчики движения погасли.

– Конечная остановка, – генерал открыл дверь и вышел на корму лодки, оказавшейся подводным батискафом.

Взору адмирала предстал большой ангар с бассейном посередине, вырубленный прямо в каменистой породе и освещенный слабым светом. Выглядело все угнетающе мрачно.

– Это ведь не штаб? Штаб, насколько я знаю, в Иркутске, – рассуждал вслух Урманчеев, – и даже не его филиал.

Жестом полковник пригласил пройти подчиненного дальше по коридору.

– Да, это не штаб. Этот объект – наша надежда и секретное информационное хранилище.

По мере продвижения коридор не собирался становиться светлее и современнее. Он был похож на штольню, только почему-то вдоль штольни по бокам были стальные двери с современной охранной сигнализацией.