Брук

Ночь превращается в обрывки незнакомого леса, грязи под ногами и Хейдена, бегущего рядом со мной. У меня такое чувство, что нас уносит в море. Все дальше от безопасности и всех, кого мы знаем.

Я не знаю, как долго мы бежим, когда я выбиваюсь из сил. От усталости я больше не могу идти в ногу, поэтому замедляю шаг. Хейден сразу замечает это. Он берет меня за руку и тянет вперед, давая толчок, необходимый для подъема на небольшой холм.

Мы падаем наверху, растянувшись на земле.

Некоторое время я лежу лицом вниз, пытаясь отдышаться. Потом перекатываюсь на спину и смотрю на Эфир.

Мои мышцы дергаются, и у меня так кружится голова, что кажется, будто мир вращается. Порыв ветра обдувает меня, охлаждая. Воздух здесь чистый. Ни следа дыма. Я закрываю свои горящие глаза и вдыхаю его. Промокшая от пота одежда тяжело давит на кожу.

Я чувствую, как Хейден поднимается на ноги.

— Ты в порядке?

— У меня все отлично. Просто превосходно.

Он не отодвигается. Когда я смотрю на него сквозь ресницы, я вижу, что он смотрит на меня сверху вниз, его полные губы слегка приоткрыты.

— Все еще хочешь знать, где мы находимся? — спрашивает он.

Я поднимаюсь на ноги, которые немного дрожат.

Я знаю, где мы находимся. Территория Потока имеет форму песочных часов, более узкая в середине, более широкая на полюсах. Три часа бега на восток прорезали бы этот узкий участок и привели бы на нас на границу территории… или сразу за нее.

Хотя я уверена в том, где мы оказались, мне нужно услышать это от Хейдена. Не знаю, поверю ли я в обратное.

Мой голос едва слышен, когда я прошу:

— Скажи мне.

Глава 8

— На пограничных землях, — отвечает Хейден.

Где царит хаос. Голос отца звучит в моей голове. Он всегда так говорит, когда речь заходит о пограничных землях. Словно одно неотрывно от другого. Одно длинное название для места, которое никому не принадлежит.

Пограничные земли, где царит хаос.

Кроме того места, где я сейчас стою.

Знание растекается по мне, как лед, охлаждая мои разгоряченные мышцы.

Когда я была маленькой девочкой, мои кошмары были связаны с этим самым местом. Мне снилось, что тут живут чудовища, волки и упыри. Кровожадные твари, которые раздирают плоть без всякой на то причины. Теперь я старше и знаю лучше.

Монстры и упыри не совершают где-то там каких-то зверств. Этим заняты люди.

— Звучит так, будто ты вернулся домой? — Слышу я свой голос. Я не знаю, чего хочу от ответа Хейдена. Возможно, хочу услышать какую-то уверенность, что ему здесь так же комфортно, как и везде.

Хейден поднимает бровь.

— Если дом — это место, где человек находит убежище и покой, то это место никогда не было таким для меня.

Его тон на удивление мрачен. Каково ему было присматривать здесь за двумя младшими братьями? Неужели он постоянно беспокоился о Хайде и Отщепенце, как я беспокоюсь о Кларе?

Он вдруг улыбается мне. Это заговорщическая улыбка, как особенная улыбка Клары, будто солнышко вышло из-за тучки. Будто он считает, что поделился чем-то, чем не должен был.

— Пей, — говорит он, протягивая мне бурдюк с водой.

— Благодарю. — Я беру его. Мой стал пустым уже час назад. Кожа бурдюка теплая и влажная после его хватки.

— Не беспокойтесь о том, что мы здесь. Все не так плохо, как ты думаешь.

Я делаю большой глоток и возвращаю ему бурдюк.

— Я могу переварить все, кроме лжи.

— Вполне справедливо. Это так же плохо. Но мы будем в безопасности на этом холме, пока ветер не развеет дым.

Я обдумываю нашу позицию и вижу, что он прав. Наш холм невелик, но здесь есть несколько дубов, которые дадут нам некоторое укрытие, и беспрепятственный вид во все стороны. Никто не подкрадется к нам, не заработав стрелу между глаз.

Мой взгляд устремляется на запад. Клара там, внутри пещеры рядом с берегом. Жаль, что я ее не вижу. Все, что я вижу — это столбы дыма, перемежающиеся светящимися пятнами, где пламя поднимается выше всего. Эфир волнами катится по небу, выглядя таким живым, таким вибрирующим, по сравнению с землей и ее обжигающей кожей.

Не знаю, то ли от вида войны между небом и землей, то ли от холода моей пропитанной потом одежды меня пробирает озноб, и я начинаю дрожать.

— Хочешь, чтобы я развел костер?

Мне становится смешно.

— Сделаешь? Было бы здорово. — Мне приходит в голову, что хуже пожара уже ничего не может быть. Мои волосы пропахли дымом. Во рту его вкус. Все, что я чувствую — это тяжесть в моих легких. Мне кажется, что я искупалась в дыму.

Хейден смотрит вдаль.

— Ветер стихает. Пожар скоро пойдет на убыль. Мы сможем вернуться самое позднее к утру.

Это звучит слишком оптимистично, но я ничего не говорю.

Хейден находит гладкий камень, чтобы взгромоздиться на него.

— Давай. Здесь есть место для тебя.

— Я в порядке, — говорю я рефлекторно.

Походив туда-сюда минут пять, я понимаю, что он выбрал единственное удобное место на этом скалистом холме, но я уже приняла решение.