Брусилов

Перед ним вырезка из польской закордонной газеты «Nowa Reforma». С идиотской откровенностью там выбалтывают: «Причиной отставки Иванова явились неудачные попытки его прорвать австро-германское расположение на галицийском фронте. Генерал Иванов, правда, сам был противником наступления на этом фронте, так как считал, что его армии недостаточно к этому подготовлены... Генерал Иванов является сторонником заключения сепаратного, выгодного для России мира и считает, что продолжение войны не только не обещает России ничего хорошего, но грозит ей военным и экономическим крахом. Генерал Иванов в свое время представил в высшие сферы, как говорят, по этому поводу особую докладную записку. Таким образом, русская военная партия видит в генерале Иванове своего врага и охотно присоединилась к великому князю Николаю Николаевичу, чтобы общими усилиями свалить ненавистного им главнокомандующего».

Алексеев перечитывает эту заметку с горькой веселостью.

«Вот бы прочесть ее капитану Смоличу в ответ на его ультиматум. Имейте в виду, капитан, что генерал-адъютант Иванов состоит при особе его величества в качестве личного друга и советника! Говорю это себе в обвинение — я его еще не пристрелил и не пристрелю. Я только предложу вниманию государя польскую заметку. И знаете, что мне ответит его величество? «Ну, стоит ли, Михаил Васильевич, читать этот вздор?» А вот вам другой образец...»

В руках Алексеева письмо министра путей сообщения Трепова.

«Он хорош только тем, что у него великолепные усы. Это у них в роду»,— как бы продолжая диалог свой с капитаном Смоличем, отмечает Михаил Васильевич.

Письмо полно объяснений причин неуспешной работы железных дорог. Все оно пестрит новомодными глаголами: «координировать», «корреспондировать», «консолидировать».

«Одного только нет слова — «капитулировать», а оно было бы кстати. Вся деятельность этого усача — полная капитуляция перед трудностью поставленных войною задач. Но я не имею власти гнать в шею его, капитан Смолич. Это вне сферы моего влияния. А отвечать буду я. И отвечу! Отвечу!

Ваш кумир Брусилов просит доставить ему шесть тысяч девятьсот парных повозок и двести хозяйственных двуколок. Он готовится к наступлению по-хозяйски, Он требует от меня экстренных мер для их поставки, иначе пострадает подвижность войск, и он прав. Но я капитулирую. Запишите это в обвинительный акт, капитан Смолич. Я ограничусь резолюцией...»

И Алексеев пишет маленьким своим почерком на полях письма Трепова:

«А как они будут координировать и корреспондировать, когда армия двинется вперед и оставит сзади только пустые сараи?»

Он знает наперед, что вопрос его повиснет в воздухе, обеспокоив одного лишь Пустовойтенко. Генерал-квартирмейстер прекрасно осведомлен в том, как много врагов у начальника штаба. Их станет еще больше... Вот и весь результат!

«Пусть!— с горечью думает Михаил Васильевич.— Иного оружия у меня нет, капитан Смолич!

Теперь очередь за Эвертом. Полюбуйтесь, капитан, какая объемистая пачка телеграфных бланков!»

Пятнадцатого апреля немцы начали операцию против 11-й армии. После нескольких часов боя весь 5-й корпус откатился в дивизионные резервы. На поле сражения осталось семьдесят пять офицеров, девять тысяч двести шестьдесят семь нижних чинов, шестнадцать орудий и тридцать два пулемета.

Получив эти сведения, Алексеев телеграфировал Эверту в категорической форме, что ход событий пятнадцатого апреля в 5-м корпусе и конечные результаты боя заставляют серьезно задуматься над причинами и следствиями. Трудно согласиться с доводами командира 5-го корпуса, что внезапность атаки вызвала растерянность войск. Позорное отступление объясняется только отсутствием инженерной подготовки и управления в бою. Оно вызвано беспорядочностью ведения боя, недостатком общего руководства и согласованности действий отдельных частей. Нельзя ожидать и в дальнейшем ничего утешительного от контратаки, судя по подготовительным распоряжениям командующего и группировке войск. Система управления, принятая командованием, дает только случай бесцельно растрепать другой на очереди корпус, «тогда как безусловно необходимо наказать противника и вновь занять утраченные позиции. Необходимо держать резервы, соображаясь с возможностями выступлений слабого, но деятельного противника. Стыдно, когда после трехчасового боя командиры корпусов спешат доносить, что положение безвыходно...