Брусиловский прорыв

Прорыв неприятельской обороны «был намечен на участке длинного лесного массива, прозванного войсками и штабами «Фердинандовым носом». Участок «Фердинандов нос» назывался так в честь длинного носа болгарского царя Фердинанда I, втянувшего Болгарию в войну против стран Антанты. Это физиологическое явление широко обыгрывалось в карикатурах, и потому нос болгарского царя вообще пользовался популярностью в русских войсках. Так, точно такое же название носила высота 113,0, которую пришлось штурмовать 2-й стрелковой дивизии 40-го армейского корпуса 8-й армии Юго-Западного фронта[139].

Силы противника на участке прорыва уступали русским в живой силе в четыре раза. Правда, сюда немцы подтянули тяжелые батареи армейского резерва и приготовили резервы в глубине фронта для парирования русских атак. Тем не менее подавляющее численное превосходство русской ударной армии позволяло быть уверенным в успехе, если будет обеспечено надлежащее руководство со стороны командования.

Но все-таки неприятельские укрепления были очень и очень сильны. Уже после операции, для разбора ее итогов и выявления опыта, генерал-квартирмейстерской службой 4-й армии была составлена «Сводка описаний и выводов об атаке укрепленной позиции по опыту операции IV армии на Барановичском направлении с 19 июня по 14 июля 1916 года» – выводов по результатам операции. Этот документ представлял собой сводные выдержки командиров участвовавших в боях корпусов и проходил под грифом «Секретно». По поводу германских укреплений, чтобы сразу дать понять, какую махину приходилось преодолевать русским войскам, здесь говорилось следующее:

– «позиции немцев перед фронтом армии укреплены чрезвычайно сильно, с применением железа и бетона; оборудованы надежными блиндажами и закрытиями, усилены искусственными препятствиями в пять-семь полос проволочных сетей; снабжены в изобилии траншейными орудиями и пулеметами»;

– все высоты имеют «вполне крепостной характер с оборонительными сооружениями долговременного типа»;

– «кроме всех технических средств, сила немецкой позиции заключается еще и в том, что все имеющиеся у немцев средства использованы глубоко продуманно, каждый из них дает наибольшее количество возможной работы. Каждый бугорок, каждый кустик, каждая лощинка ими оценена и использована в самой полной мере. Вся их укрепленная полоса является стройной системой различных укреплений, в неразрывной связи между собою, деятельно помогающих одно другому».

Главный удар русских наносился 9-м (ген. А. М. Драгомиров) и 25-м (ген. Ю. Н. Данилов – тот самый генерал-квартирмейстер Ставки первого состава) армейскими корпусами на участке фольварк Дробыши – Заосье. Прочие войска 4-й армии – Гренадерский (ген. Д. П. Парский), 10-й (ген. А. И. Березовский) и 35-й (ген. П. А. Парчевский) армейские, а также 3-й Сибирский (ген. В. О. Трофимов) и 3-й Кавказский (ген. В. А. Ирманов) корпуса – наступали для обеспечения главного удара. Противник же, в свою очередь, сосредоточил максимум сил на направлении главного русского удара. Поэтому на направлении главного удара против восьми русских дивизий стояли шесть неприятельских, занимавших сильно укрепленные позиции. По пулеметам же и артиллерии именно на направлении главного удара немцы значительно превосходили русских.

Как ни странно, отсутствие минимально трезвой организации сказалось и в тактическом отношении, точно так же, как и в оперативном. Сначала командование Западного фронта перенесло направление решительного удара с виленского на барановичское. Теперь же принялось «тасовать» войска. Так, Гренадерский корпус должен был сосредоточиться на левом фланге предстоящего наступления. Поэтому его вывели с занимаемого участка, хотя гренадеры, стоявшие здесь около года, успели изучить местность и характер германской обороны. На этот же участок поставили 3-й Сибирский корпус, не подумав, что гренадеры сыграли бы при ударе большую роль[140]. Но для высших штабов войска всегда есть лишь определенное число штыков и орудийных стволов, а знакомство с местностью не считается.