Брызги шампанского. Дурные приметы. Победителей не судят

– Спокойно, не торопясь выходите из гостиницы, спускаетесь по улице Разина к метро «Китай–город» и с одной пересадкой добираетесь до Курского вокзала. Дальше сами знаете. Если все будет по плану, вы окажетесь на вокзале минут за пятнадцать до отхода поезда. Поезд отходит с третьей платформы. Вопросы есть?

– Ты уверен, что клиент будет на месте? – спросил Гриша уже совершенно другим голосом – негромким, озабоченным, даже какая–то опасливость появилась в его тоне.

– Я сам с ним так договорюсь.

– А ты где будешь в это время?

– Совсем в другом городе. Сейчас мы расстаемся, и я мчусь в аэропорт.

– Где именно ты будешь, нам ведь знать необязательно?

– Полностью с тобой согласен, – усмехнулся Мандрыка.

– Как звать клиента?

– Зачем это тебе нужно?

– Вообще–то да, – пожал плечами Гриша. – Зачем это мне нужно? Совершенно незачем. Клиент – он и есть клиент. Согласен – вопрос глупый. Но есть вопрос и получше.

– Слушаю, – сказал Мандрыка с легким нетерпением.

– Деньги.

– По пятерке до, по десятке после, – слукавил Мандрыка.

Гриша молча посмотрел на Валеру, и некоторое время оба молчали, уставясь друг другу в глаза. Чувствовалось, что в эти мгновения они производили сложные расчеты и как бы невидимо, на уровне подсознания советовались, пытаясь понять друг друга по движениям бровей, зрачков и даже, наверное, ушей.

– Всего тридцать? – наконец спросил Валера.

– Да. На двоих тридцать, – уточнил Мандрыка.

– Плюс накладные расходы – билеты, инструмент…

– И ужин в поезде, – прервал перечисление Мандрыка.

– Годится, – сказал Валера.

– Годится, – повторил Гриша.

Мандрыка открыл «бардачок» и, вынув пачку долларов в банковской упаковке, протянул Грише.

– Здесь десятка. По пятерке каждому.

– Когда остальные?

– В любой момент. Вы приедете сюда, я приеду в Днепр – не имеет никакого значения.

– Но это надежно?

– Ребята… Куда я от вас денусь, – со вздохом проговорил Мандрыка. – Вы же меня на краю света достанете.

– Достанем, – кивнул Гриша. – И потом, у нас есть общий друг… Николай Иванович Усошин. Верно говорю?

– Куда вас подбросить? – спросил Мандрыка, трогая машину с места и разворачиваясь опять в сторону Садового кольца вверх по улице Казакова.

– К любому метро, – ответил Гриша. – У нас впереди почти весь день. Пошатаемся по Москве.

– Предупреждаю – ни грамма водки, ни кружки пива.

– О, Вася! – весело рассмеялся Гриша. – Это уже не твои проблемы, это уже наши проблемы. А если всерьез… хочешь признаюсь… Я даже поесть не смогу. Валера вот сможет, а я – нет.

Машина выехала к Садовому кольцу, Мандрыка дождался паузы и, свернув направо, продолжал ехать в крайнем правом ряду. Через несколько сот метров он остановился – ему не терпелось избавиться от пассажиров.

– Через дорогу – метро «Красные ворота». Схемы на каждом углу – разберетесь. Завтра в середине дня буду звонить в Днепр. По твоему телефону, – он в упор посмотрел на Гришу. – К тому времени вы должны быть дома.

– Будем, Вася, не переживай. Все обойдется, все будет наилучшим образом.

– Ни пуха, ребята, – сказал Мандрыка.

– К черту! – ответил Гриша. И, бросив ремень сумки на плечо, повернулся к Валере. О Мандрыке, о его дальнейших перемещениях он уже как бы и забыл.

Мандрыка тронул машину и влился в общий поток. Через три километра ему предстояло свернуть на Тверскую и рвануть в Шереметьево. Напротив Института Склифосовского, как обычно, его подстерегала большая пробка, и, пока машина медленно, по два–три метра, продвигалась вперед, Мандрыка связался по телефону с нужным человеком.

– Олег Витальевич? Добрый день. Я все подготовил. Буду, как и договаривались – ровно в половине седьмого. Да, с документами. И мы все расставим по своим местам. До скорой встречи.

Не надо бы ему произносить последних слов, не надо бы. Скорая встреча в делах, которые он сам же и затеял… Опасные слова, ох, опасные. Ведь состоялась их встреча, состоялась. Правда, чуть попозже.

Гриша и Валера подошли к гостинице «Россия» около шести часов вечера. Со стороны Красной площади подошли. Солнце уже садилось, и стеклянный фасад гостиницы сверкал закатными бликами, создавая в душе настроение праздничное, приподнятое. Блики отражались на лицах постояльцев, и они тоже проникались радостными чувствами, словно в преддверии события, которого давно с нетерпением ждали.

Лица и у Гриши, и у Валеры были простоватыми, в них таилась как бы даже беззащитность. Они подошли к швейцару, он, естественно, спросил карточку гостя, у них ее не оказалось, они начали канючить, проситься хотя бы в вестибюль, купить каких–то там журналов с красивыми картинками, швейцар упирался, но не слишком уж неприступно. А когда Гриша с явно глуповатой улыбкой сунул ему сотню рублей, тот все с тем же недовольным выражением лица отступил от прохода и даже подтолкнул ребят, дескать, проходите быстрей, не задерживайте, тут вон сколько людей скопилось и все торопятся, все торопятся.