Бубба и Космические Кровососы

- Все иначе, но сдаваться я не собираюсь, - сказал Элвис. – Хочешь прикрыть лавочку – пожалуйста, но я – я остаюсь в деле, пока не сдохнет последняя псина и все блохи на ней.

- Я с Элвисом, - сказал Джон Генри.

Все согласились.

- Ну ладно, - сказал Полковник, - но первым делом все-таки вызовем подкрепление – но только ради одного дела. Пусть приезжают с бульдозерами и сравняют эту парковку, сожгут, снесут, взорвут, скажут, что там прорвало газ или еще что-нибудь такое. Разъебем это местечко, пока не останется ничего, кроме прав на недра. Так мы либо увидим, что они еще тихарятся там, либо лишим их логова. Будем плясать от этого.

- Думаешь, оно, так сказать, вернулось домой? – спросила Дженни.

- Ему со слугами здесь нравится. Еще ничего не опустошено. Но оно действительно уходит и возвращается. Зачем уходит – не представляю. Там нет ничего, кроме того, что вы видели под Рококо Блю.

- То есть они могут быть поблизости? – спросил я.

Полковник кивнул.

- Возможно. Смена формы дает им много возможностей. И им нужно питаться, - он посмотрел на Элвиса, потом на Дженни. – И особенно им нужны эти двое, да и все мы разом, из-за того, кто мы.

- Опять завел шарманку про харизму, - сказал Элвис.

И вот мы прибыли домой, лимузин нас выпустил и укатил. Когда мы подходили к дверям, солнце было еще высоко, стояла жара и становилось все хуже. Осиное гнездо кипело активностью, вокруг жужжали осы и накинулись на нас, одна зацепила Дженни.

- Твою мать, - сказала она. – Меня ужалили. Ненавижу этих тварей.

Мы открыли дверь и вошли.

- Вызову экстерминаторов, - бросил Полковник по дороге на кухню, куда направились все, кроме Дженни – она поднялась наверх.

Мы все расселись за кухонным столом, как отрепетировали, потом мне пришлось встать и заварить нам ведро кофе. Я сел, пока он процеживался. Настроения на кухне царили мрачные, можете поверить. Можно было слышать, как таракан бежит по стенке.

Скоро к нам спустилась и Дженни, тут же направилась к передней двери. В одной руке у нее был спрей для волос, в другой – что-то маленькое. Мы переглянулись, и снова, как отрепетировали, вместе встали и пошли за ней.

- Ненавижу этих тварей.

Можете представить, в каком мы были состоянии, так что все просто стояли и смотрели, как Дженни ругается на ос. На какой-то миг мы были только наблюдателями – осы и зрелища, так сказать.

Дженни зажгла клочок бумаги, который достала из синих джинсов, зажигалкой (которая и была во второй руке), а потом поднесла к жужжащим осам, направила спрей и нажала на кнопку. Спрей задел пламя и превратился в миниатюрный огнемет, поджигая гнездо и некоторых ос на лету. Пламя вспыхнуло, гнездо почернело. Карниз над дверью тоже загорелся, но быстро потух.

Почерневшее гнездо отвалилось и упало. Парочка ос с сожженными крыльями выползла из гнезда, а потом перестала ползать. От них поднялся черный дымок.

- Жалко, - сказал Джон Генри. – Занимались своими осиными делами.

- Жалко у пчелки в попке, - ответилa она. - Увы, но в осиные дела входит жалить меня, так что я занялась своими девичьими делами.

- Справедливо, - согласился Джон Генри.

Тогда я обратил внимание на Элвиса. Он стоял с открытым ртом и пялился на обугленное гнездо, как на откровение господне.

- Пошли пить кофе, - сказал я. – Больше ни на что настроения нет.

По этому сигналу все вернулись в дом.

Кроме Элвиса.

Немного погодя, когда кофе был готов, я разлил всем по чашкам, а потом с чайником руках выглянул в окно. Элвис нашел шезлонг и сидел в нем, глядя на гнездо. Наверно, скорбел, как и все мы. Не по осам – по Джеку. Может, по всему сразу. Иногда его не поймешь.

Я сделал кофе так, как он любил, - с молоком, сахаром и щепоткой кофе, - и отнес ему. Когда передавал, он сказал «Спасибо», но даже не поднял глаз. Все таращился на гнездо.

- Ты в порядке? – спрашиваю.

- Нормально.

- Устанешь смотреть на гнездо – приходи, позавтракай. Сегодня Полковник на камбузе.

- Ладно.

Больше говорить было не о чем, так что я вернулся и поел сам, и выпил кофе. Мы все делились историями о Джеке, но никто не говорил о том, что с ним случилось.

Через какое-то время Дженни положила на хлеб парочку яиц и полосок бекона и вынесла на тарелке Элвису. Я смотрел, как он взял тарелку, положил на колени, взялся за еду и все подмел. Хотя не было заметно, чтобы он понимал, что ест. Так и не спускал глаз с гнезда.

Дженни приобняла его, наконец села с ним рядом, оба стали смотреть на гнездо.

На этом я их и оставил.

Ну, наверно, в следующий раз я про них вспомнил уже где-то к полудню. Я поднимался к себе, принимал душ и переодевался, а чтобы не думать о Джеке, немного почитал, но слова в разум не проникали. Я понятия не имел, что листал.

Видел, как прибыл доктор. Один из наших. Я его уже встречал. Он приезжал по вызову, если это было рядом. Он был из Шривпорта. При себе имел прелестную черную медсестричку. Они занялись рукой Джона Генри. Он охнул, когда они ее вправляли.