Бубба и Космические Кровососы

- Что сделано, то сделано, Полковник. Я доволен.

- Хорошо. Это главное.

41

Дневник Джонни

Большой День

Прибыла машина. Очень крутая, очень розовая и блестящая, как мокрая монета. 57-й год, с плавниками на багажнике. Элвис погладил ее по капоту, как лошадку.

Постройка трамплина много не заняла. Полковник завез плотников, и они сработали супер-дупер-быстро. Затем поставили большую раму, к которой присоединили резинки. Это были длинные стропы, к ним можно было надежно прицепить ремни, а потом дернешь кольцо – и бам, они снова натягиваются, и если все сработает, то стропы вернут нашу парочку. Конечно, они же могут врезать их в трамплин или протащить по багажнику машины, но, как сказал Джон Генри: «Хорошего понемножку».

Привезли и маты. Яйцеголовые все облазили с рулетками. Измеряли то, се, пришли к выводу, что план сработает, хотя один и сказал Элвису: «Рад, что поедешь ты, а не я».

Не те слова, что воодушевляют на приключение. И вот час пробил. Элвис с Дженни вышли во двор, я помог застегнуть ремни, сделанные из кожи и парусины. Прицепил эластичные стропы металлическими прищепками. Стропы тянулись к огромным катушкам, прикрученным к тяжелой железной раме, укрепленной мешками с песком.

Затем багажник и заднее сиденье машины забили взрывчаткой. Это делали медленно и осторожно, и мужчины и женщины за работой потели и даже слегка дрожали.

- А если сейчас рванет? – спросил я Полковника.

- Не беспокойся. Взрывчатки столько, что ты ничего не почувствуешь, а наши ошметки будут собирать по другому берегу Миссисипи.

- А, ну это другое дело, - сказал я.

Элвис и Дженни сели в кабриолет, пока помощники Полковника проверяли, чтобы резина не провисала. Все это напоминало мультик, в котором скоро что-то пойдет не так. Ну знаете, когда Kойот висит над пропастью, потом на его месте появляется дымок, а страус говорит: «Бип-бип».

К машине подошел Слепой, постукивая тросточкой по земле, хотя все тут знали, что он и так понимает, где находится. Он принес две большущие синие таблетки. Пришел Джон Генри с бутылкой воды, запить.

Подковывлял Полковник, сказал:

- Ладно. Принимайте таблетки и ждите. За эти кольца дернете, чтобы вернуться, а когда отцепите ремни безопасности в машине – активируется взрывчатка. До взрыва у вас будет секунды три, если не меньше.

- Понятно, - сказала Дженни.

Элвис принял таблетку, сделал большой глоток. Передал бутылку Дженни, она повторила за ним.

Полковник взглянул на часы.

- Ладно, всем разойтись, - сказал он. – Если кто-то окажется рядом – улетит с ними.

Я тут же удрал, подальше к двери в дом. Встал под обожженной притолокой. Подумал и решил, что это не настолько безумно, что сработает. Это настолько безумно, что может и не сработать. Но уже ничего не поделаешь. Оставалось только стоять и смотреть – возможно, я видел их в последний раз.

Вокруг машины стал переливаться воздух, потом стали переливаться Дженни с Элвисом, словно мы видели их за маревом или они стали не более чем миражом, а потом Элвис включил фары (а то там темно), завел машину, перевел рычаг коробки передач, отпустил сцепление и вдарил по газам, и издал боевой клич. И я вам так скажу: был «Кадиллак» и не стало «Кадиллака».

Серьезно. Буквально. Он взлетел по трамплину, а потом я увидел, как перед ним открывается огромная дыра, и проглотила полтрамплина, а «Кэдди» взлетел к ней и…

Ничего. «Кэдди» пропал. Может, наркотик принимали они, но его действие видели мы. Видели, как они взлетели и скрылись из виду.

Трамплин остался, и катушки с резиной свистели и скрипели, натянулись, но стропы уходили в воздух и так и висели.

- Удачи, психопаты, - сказал Джон Генри так громко, что я покачнулся.

42

Элвис и Дженни в том розовом «Кадиллаке»

От наркотика Элвису показалось, что голова у него надулась, как воздушный шарик с гелием. Когда он увидел, как вокруг открывается разрыв, а трамплин временно окунается в темное измерение, он вдавил педаль в пол. Движок «Кадиллака» заорал, и они полетели.

- Вперед, Элвис, вперед, - сказала Дженни.

А потом взяла высокую ноту, из своих концертов, когда она заканчивает песню и дает голосу разыграться вовсю, растягивая голос за пределами возможного, - этим она была известна; затем ее голос затих и перед ними оказался конец трамплина.

Только трамплин был уже не трамплин. Он стал черным утесом из гладкого камня, а вокруг царила тьма. Вдали они слышали удары черного прилива. Воздух был разреженный, стало трудно дышать. Машина сперва заскользила, но удержалась, и, приближаясь к узкому концу утеса, они увидели в свете фар огромную, темную, корчащуюся тварь.

Гнездо.

Внутри него двигались красные точки, как огоньки, пульсировали и светили. Элвис и Дженни видели, что гнездо живое. Две самых больших красных точки были глазами, и они моргнули, и из трещины показался жирный красный язык размером с мост Сан-Франциско, лизнул и скрылся в черноте.