Бубликайдер из созвездия Криптопотама

ДОСЬЕБдупцаптлакль Кинтикума – главный идол древнего индейского племени Мамайя, славившегося своей воинственностью и агрессивностью. Это племя – ужас и головная боль всех своих соседей, для которых его название стало именем нарицательным. Случись разыграться разрушительной буре, они говорили: как Мамайя прошла! Возраст идола – две тысячи лет, проживал на плато Пар-Наска, изготовлен из чёрного вулканического стекла. По характеру – злопамятен, коварен, мстителен, ехиден, алчен и ненасытен по части жертвоприношений. В эпоху культа Бдупцаптлакля Кинтикумы племя Мамайя так часто воевало, что постепенно ни воевать, ни приносить жертвы стало некому. Выброшен за ненадобностью вместе со старыми, стоптанными мокасинами последнего из Мамайя. Найден чёрными археологами, которые продали его на чёрном рынке. Исходит чёрной завистью к истуканам-великанам острова Пасхи, которых – попробуй, выбрось! Особая примета: в какой бы дом он ни попал, там обязательно начинает процветать злопамятство, ехидство, жадность, и прочее, тому подобное.

* * *

Потерев пальцами шишку, вздувшуюся на лбу, Венька неожиданно предложил:

– А давай, в карты сыграем? Если выиграешь ты – я, и в самом деле, буду твой раб. А если ты проиграешь – проваливаешь отсюда на все четыре стороны! Ну, что, слабо? Слаба пружинка в каменных мозгах?

– Ты, давай, полегче, насчёт моих мозгов! – возмутился каменный. – Это мы ещё посмотрим, у кого пружинка слабее!

Достав из-под матраца колоду карт, Твикс уточнил:

– Ну, что, в подкидного? – и ловко перетасовав карты, быстро раскидал их на тумбочке.

И шулерская школа Веронтия Эдуардовича не подвела: через пару минут каменный был разгромлен в пух и прах. Он некоторое время недоумённо рассматривал оставшиеся карты в своих каменных руках, после чего швырнул их на пол и молча пошёл из комнаты, громко топая ногами.

– Топай потише – предков разбудишь! – собирая карты, вслед ему бросил Венька.

– Заткнись, балда! – сердито буркнул каменный, скрывшись за дверью.

…Проснувшись утром, Твикс вдруг обнаружил, что у него на лбу и в самом деле заметная шишка, да ещё сизоватого оттенка. Заметив это «украшение», Анджела Георгиевна пришла в ужас – её «нюнюлечка» ушиб свой лобик! Про своего «каменного гостя» Венька ей рассказывать не стал (ну, чтобы не доставала своими расспросами, да и этот болван, наверняка, уже больше не появится). Поэтому он соврал (что для Твикса было не труднее, чем почесать за ухом), будто стукнулся лбом сам, когда ночью вставал попить воды. Проходя мимо серванта, он некоторое время стоял и рассматривал каменную статуэтку, размышляя – а не разбить ли её молотком на мелкие кусочки? Но заниматься этим делом было лень, и поэтому Твикс махнул рукой и пошёл дальше.

…Венька ошибся. Следующей же ночью, когда он уже уснул, а часы снова пробили двенадцать, в его комнату тяжело ступая, снова вошёл каменный. Твикс проснулся от бесцеремонного толчка в плечо. Проснувшись и, увидев «каменного гостя», он зевнул и, протирая глаза, спросил:

– Чего припёрся, раб мой? Ты в карты продул? Продул. А уговор был какой? Что здесь больше не появляешься. Так что, проваливай отсюда. И побыстрее!

– Это ты – раб мой! – разозлился каменный. – А ещё ты шулер и обманщик! Я проиграл тебе только потому, что ты играл нечестно! Сейчас я отведу тебя туда, где ты будешь работать столько, сколько я посчитаю нужным.

– Почему это я обманщик? – возмутился Венька. – Кто это тебе сказал?

– Джинн Саид. Он наблюдал за нашей игрой и видел, как ты доставал из рукава и прятал в рукаве карты! У-у-у, мошенник! – каменный погрозил ему крепко сжатым каменным кулаком.

– А ты не врёшь? – одеваясь, Венька поспешно соображал, как же ему снова обмануть каменного.

– Я никогда не вру, тем более, своему рабу! – каменный снова потряс кулаком над головой.

– И всё-таки, я сейчас ещё раз вызову джинна Саида, и спрошу его сам. Я сейчас выйду в ту комнату, и разобью ещё один кувшин. А ты не подсматривай и не подслушивай! Понял? Сейчас мы проведём очную ставку…