Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

Островецкий направился к стоянке такси. На плече у него висела небольшая дорожная сумка с вещами, в левой руке — пластиковый индийский кейс с кодовым замком и алюминиевой окантовкой — подарок Алёнки к окончанию учёбы в Высшей школе милиции. Кейс Олег брал с собой только в командировки. Как всегда, в нём находилось множество бумаг, рассортированных по пластиковым папкам: бланки протоколов и постановлений, справки, а также запасные ручки и карандаши. В общем, всё то, что может понадобиться следователю вдали от родного кабинета.

На стоянке такси скопилась довольно приличная очередь. Олег обошёл толпу пассажиров и встал метрах в двадцати от неё по ходу движения транспорта — может, и найдётся место в какой-то из машин для одинокого пассажира. Первые два такси Олег пропустил — оба были битком набиты людьми. Третье такси шло полупустым: кроме водителя на переднем сиденье пассажира находился какой-то пожилой мужчина профессорского вида. Олег поднял руку голосуя. Автомобиль резко притормозил.

— Куда? — приоткрыв дверцу, наполовину вылез из машины водитель — молодой разбитной бородач в модной жилетке из плащёвки.

— В Москву, куда же ещё? — усмехнулся Олег.

— Две бумаги.

— Ты что, охренел? Я тебя что, прошу отвезти меня на Луну или в Тель-Авив?

— А при чём здесь Тель-Авив? — удивился таксист (как будто на Луну попасть проще).

— А при том, что это грабёж средь бела дня!

«Профессор», поблескивая очками, рассеяно наблюдал за перепалкой.

«Ну, чисто книжный червь, — усмехнулся про себя Олег, — шляпа, очки, бородка клинышком».

— Так ты едешь? А то вон уже и желающие объявились, — водила, ухмыляясь, кивнул на отделившихся от толпы двух грозного вида тёток с огромными баулами, явно намеревающихся отбить такси у нахала, пролезшего без очереди.

— Ладно, ГУВД Москвы, надеюсь, знаешь, где это, — объявил Олег, усаживаясь на заднее сиденье.

— Не думай, что это будет стоить тебе дешевле! — ухмыльнулся таксист, вскочил за руль, и машина резко тронулась с места.

Орущие и размахивающие руками тётки остались позади.

— Ты бы своего водилу взаправду «бомбить» отправил. У него это классно получается, — усмехнулся Олег.

С зеркала заднего обзора на него лукаво поглядывали озорные глаза «таксиста».

— Здорово, Олежа! — в голосе «профессора» было столько теплоты, что Островецкий на мгновение смешался.

— Здорово, командир! — нарочитой грубоватостью Олег попытался замаскировать проскальзывающие в голосе нотки нежности. — Видишь, как встречаемся? Даже обнять друга не могу. На своей земле приходится вести себя, как партизанам…

— Не журысь, козачэньку! Успеем ещё и наобниматься, и водочки попить. Вот только дело сделаем…

Тираду «профессора» перебил телефонный зуммер. Тот открыл крышку «бардачка» и вынул оттуда трубку радиотелефона. Поймав удивлённый взгляд Олега, он горделиво подмигнул: так-то, мол, это тебе Москва, а не какой-нибудь занюханный Мухосранск…

— «Первый»! — коротко бросил в трубку «профессор». Выслушивая доклад, он всё больше мрачнел. — Олег, ты был прав. Моя «наружка» сообщает, — он кивнул на трубку, — тебя ведут от самого аэропорта. Весьма профессионально — двумя машинами: белой «восьмёркой» и зелёной «Волгой». Она сейчас как раз за нами. По всей видимости, это «смежники»[22].

— Час от часу не легче… То вояки, то чекисты… Боря, ты можешь мне объяснить, что происходит? Я расследую обычное уголовное дело, а меня пасут, как американского резидента…

— Ну, дело-то не совсем обычное. Не так уж часто в мирное время средь бела дня убивают полковников…

— Средь тёмной ночи, — хмуро уточнил Олег.

— Сути не меняет. Ты был прав, дело не в полковнике, а в том, что было при нём.

— У меня же первая категория допуска. Ну, найду я похищенное у полковника, передам им по описи, и дело с концом. Нужны мне их долбаные секреты, как танцору яйца! Зачем весь этот сыр-бор?

— Не знаю, разберёмся. А пока возьми папочку у себя на заднем сиденье, почитай, я там тебе кое-какие бумаги подготовил.

Олег вынул из лежавшей на сиденье пластиковой папки несколько листов исписанной мелким, убористым почерком бумаги и углубился в чтение.

«Профессор» бросил на него короткий, полный жалости взгляд. Перемены в друге поразили его. Он вспомнил, как год назад по пути в Сочи Олег с женой заехали к ним в Москву. Жёны — весёлые, общительные украиночки — быстро нашли общий язык. Вчетвером много гуляли по Москве, потом застолье не даче. Было много шуток, песен под гитару. Олег блистал красноречием, поблескивая своими иронично-весёлыми карими глазами. Нет, ирония во взгляде осталась, но теперь вместе с ней в уголках глаз поселилась жгучая тоска, и от этого Борису было не по себе. Он испытывал какое-то непонятное чувство вины перед другом. Поэтому, когда сегодня рано утром Олег позвонил ему со своей проблемой, он, не задумываясь, согласился помочь.

Борис Щербаков, естественно, не был профессором. Вернее, он преподавал, конечно, в академии МВД оперативно-розыскную деятельность, но основным его занятием было руководство управлением по раскрытию особо тяжких преступлений ГУУРа.