Будь моей няней

— Да, салат, который подается нынче в ресторациях, совсем не та «Оливия», — согласилась я.

— Все-таки женщины коварны, — не мог успокоиться граф.

— Граф, вы судите как мужчина. Уж поверьте, о коварстве мужчин женщины могут рассказать вам куда больше историй, — парировала я.

— Да? Например? У вас есть на примете такие истории? Из собственного опыта.

— Есть, граф. Но не думаю, что стоит их обсуждать при ваших дочерях. Это сразу убьет их веру в мужчин.

— Что ж, наверное, вы правы. При дочерях не следует. Я послушаю вас после ужина.

Я возмущенно посмотрела в посмеивающиеся синие глаза и грозно свела брови к переносице.

— А потом повар и эта маркиза поженились и жили счастливо до конца своих дней? — подала голос Надина.

— Ага, сейчас, — фыркнула Камилла. — Это же не сказка, Пэм. Маркизе нужен был только рецепт, она использовала повара, а потом вышвырнула его из своей жизни, как ненужную тряпку. — Камилла бросила на меня выразительный прожигающий взгляд черных глаз, словно намекая на мою будущую участь.

Надина расстроилась, но вмещался граф:

— А вот и нет. Тут действительно вышла сказка с хорошим концом. Маркиза и повар полюбили друг друга и поженились. И с тех пор повар готовил свои блюда только для своей маркизы.

— Как здорово! — захлопала в ладоши Надина.

— Глупышка, — презрительно фыркнула Камилла. — Это все сказочки. На самом деле они так и не стали счастливы, потому что слишком разные. Наверняка вскоре разбежались.

— Напомню тебе, Камилла, что ваша мать была простой цветочницей, — упрекнул дочь граф.

— И что? Это как-то противоречит тому, что я сказала? — вызывающе спросила та.

В синих глазах графа вспыхнул черный грозовой огонек.

Глава 20 ПЕРВЫЕ ПРОБЛЕМЫ

— Чесночная паста и правда выше всех похвал, — намазывая зеленоватую массу на хлеб, сказала я. — Наверное, я съем ее всю, и в меня больше ничего не влезет.

— Сильно не налегайте. А то как потом целоваться будете, — заметила Камилла.

— Поцелуи мне не грозят в ближайшем будущем лет десять, — рассмеялась я.

Камилла хотела что-то ответить, но я не дала ей сказать:

— Неужели ваша кухарка все делает это сама? И хлеб печет?

— Этот — да, — ответил граф. — Мы его любили в столице, нам доставляли из пекарни дядюшки Тобиуса, которая находилась в восточном торговом квартале. Здесь такого не пекут, поэтому Женуария делает его сама. А так какие-то продукты мы покупаем у местных лавочников, — пожал он плечами.

Так в разговорах ни о чем прошел до конца ужин. Поскольку первой из девочек никто прощаться не собирался, а я вроде как приступила к обязанностям гувернантки, то предложила:

— Спасибо за ужин, все было очень вкусно. Завтра выражу свои восторги Женуарии. Надина, Камилла, пойдемте я провожу вас до комнат. — Я встала, и граф кинулся помочь мне отодвинуть стул. — Спасибо, — поблагодарила я.

Если Надина сразу поднялась, то Камилла лишь невежливо фыркнула:

— Вы ничего не перепутали? Маленькая девочка здесь одна, вторая в лечебнице. А я уже взрослая, могу дойти и сама, мне нянька не нужна.

— Камилла! — взревел граф.

— Если бы вам не нужна была гувернантка, тогда вы бы знали, что, по правилам хорошего тона, дети покидают общий стол сразу, как только утолят свой голод, вперед взрослых. А раз вы не знаете азов этикета, гувернантка вам очень даже нужна, Камилла, — не дала я сказать слова графу.

— Я не ребенок, а взрослая. И для вас я мэлл Камилла. Как и Памела и Эллионария. Папа, почему она обращается к нам без мэлл? — возмутилась она.

— Потому что вы мои подопечные, за которых я несу ответственность. Я не учитель, не прислуга, а ваш наставник, няня и друг в одном лице, — пояснила я азы, которых, похоже, никто в этом доме не знал.

— Вы мне никто! — крикнула вскочившая Камилла. Она зло сжала салфетку и отбросила ее на пол.

— Камилла! — снова взревел медведем граф.

Надина испуганно заплакала и убежала.

— Извинись сейчас же! Ты будешь слушать мэлл Имму и исполнять все, что она скажет! И будешь с ней вежлива, как того требуется от воспитанных девушек! — с угрозой заговорил граф.

— А если нет, то что? Выгонишь? Упечешь к храмовницам? Что?!

— Для начала выпорю! — сузив синие глаза, которые стали почти черными от бури эмоций, пригрозил граф.

Камилла вспыхнула, развернулась и убежала.

— Стой! Камилла! Вернись сейчас же!

Граф размашистым шагом последовал за дочерью.

В столовую с невозмутимым видом вплыла Ливия и стала собирать тарелки.

— Уфф, полный провал, Ливия, — посетовала я.

— С девочками трудно. Никому не удавалось справиться, так что не вините себя.

— Я помогу вам, — вздохнула я, собирая тарелки. — Хотя нет, присоединюсь позже. Пойду проведаю Надину, мне не нравится ее состояние. Ее комната справа? Вторая от лестницы?

— Третья дверь справа, — уточнила Ливия. — Вторая — игровая.

— Спасибо, — поблагодарила я и пошла к Надине.

Еще с лестницы были слышны крики графа и Камиллы. Я тихонько скользнула в комнату Надины.

— Надина, — позвала я.

Но в комнате было пусто. Я подошла к дверям ванной, прислушалась. Там было тихо. Я постучалась:

— Надина…

Мне никто не ответил. Я оглядела комнату.