Будь моей няней

Ливия не вызывала неприязни, но и симпатии тоже. Она была вежлива, но холодна, а при улыбке губы растягивались, но глаза не улыбались. Она создавала впечатление живой говорящей куклы — без души и содержания. Ее хозяева привезли с собой, она служила еще при жене графа, и вроде бы даже у них были хорошие теплые отношения. Неудивительно тогда, что девочки не захотели с ней расставаться, и граф взял ее с собой.

В городе она появлялась редко, только по делу. Например, ради смены поставщика или поиска курьера. Наши кумушки пытались завести с ней дружбу, чтобы выведать побольше информации о графе, но Ливия вежливо улыбалась, отмалчивалась и спешила дальше по делам или домой, в зависимости от обстоятельств.

Розамунда все-таки очень самоуверенная, если решила, что она подружилась с Ливией. Трудно представить ее чьей-то подругой. Ну, может, если только теплые чувства она испытывала к идеальной, как гласит молва, графине.

— Тетушка Ливия! Я не опоздала? — приветливо разливалась соловьем Розамунда. — Граф уже ждет меня? Познакомьтесь, это моя подруга Имма, я вам говорила, что мы придем вместе.

Ливия сдержанно улыбнулась. Опять губами, а не глазами.

— Добрый день, Розамунда, конечно, помню, проходите.

Она сделала приглашающий жест рукой внутрь дома и пошла вперед, а мы за ней.

Ливия ткнула мне в одну из дверей по дороге:

— Имма, будьте добры, подождите Розамунду здесь. Как только я провожу ее к графу Мармелайду, я сразу распоряжусь насчет напитка для вас. Чай, кофе, лимонад?

— Что вы, не стоит беспокоиться, — заверила я.

— Это не беспокойство, — улыбнулась Ливия. — В такую жару, наверное, лучше лимонад? Или чай со льдом?

— Хорошо, спасибо, тогда просто воды со льдом. Я на диете, — вернула я улыбку.

— Вам совершенно незачем, — сделала мне комплимент Ливия. — Но ваше желание как гостя — закон.

— Вот и я говорю: незачем, — с воодушевлением встряла Розамунда. — Вот мне надо, но я так люблю пирожные тетушки Нуттеллы!

— Да, они превосходные, — согласилась Ливия, удаляясь с Розамундой, оставив меня одну напротив двери в указанную комнату. — Мы часто делаем у нее заказы. Какие ваши любимые десерты, Розамунда? Я могу рассказать, какие пирожные любят юные графини.

— О, конечно, это очень интересно! Прошу, расскажите.

— Камилла любит хрустящие ореховые полоски. Знаете, такие — с загнутыми вверх уголками.

— О, мои любимые!

— Памела обожает все, в чем присутствуют взбитые сливки. Особенно маленькие «Ночные облака».

— О, это на втором месте в моем рейтинге пирожных Нуттеллы, надо же!

— Эллионария любит корзиночки с кремовыми розочками. Масляные лепешки с маком ей тоже нравятся, главное, чтобы они были приготовлены не более часа назад.

— Я их обожаю! Как здорово, что наши вкусы на десерты с девочками совпадают! Мне не терпится с ними познакомиться! Как бы я хотела сначала увидеть этих крошек, а потом уже говорить с графом, — послышался вздох Розамунды. — Но что поделать, сначала надо понравиться графу.

— Уверена, вы ему понравитесь. — По ровному приветливому тону Ливии было трудно заподозрить усмешку.

Дальше голоса смолкли. Я повернулась к двери и взялась за ручку…

Глава 5 ПТЕНЧИК

Но указанная комната была закрыта. Я подергала сильнее — закрыта. Я огляделась — может, я что-то перепутала? Но нет, расстояния между комнатами были слишком большие, чтобы перепутать, на какую дверь мне указали. И что делать? Идти либо назад, к выходу, и подождать Розамунду на улице, либо на кухню. Ливия все равно придет туда, да и там, наверное, найдется тот, кто подскажет.

Но где искать кухню? Да и непристойно бродить по чужому дому незваной гостьей. Все-таки меня воспитывали в приличном доме, и какие-то вещи въедаются в подкорку.

Я направилась в сторону выхода, чуть не заблудилась и все-таки вышла к черному входу. На улице стояла прекрасная погода, а сад возле графского особняка был красивым и ухоженным. Я с удовольствием прогуливалась по тропинкам, любуясь цветущими клумбами и пытаясь опознать растения, которые были представлены тут во всем разнообразии.

Так я гуляла, пока не наткнулась на чернявую девчушку в грязном мятом платьице и с растрепанными волосами по плечи. Лицо ее было тоже в грязных разводах, а большие черные глаза что-то так увлеченно рассматривали, что она даже не заметила меня. Я остановилась и принялась наблюдать за ней.

Тут она подобралась и стала куда-то осторожно пробираться, согнувшись в три погибели.

— На твоем месте я бы не стала этого делать, — предупредила я.

Она оглянулась и насупилась:

— Ты кто?

— Имма.

— Я лишь хотела вернуть птенца в гнездо. За ним следит Фуня, — показала она на спрятавшегося в кустах жирного рыжего кота.

— Я поняла. Но не бойся, иди сюда, — показала я на кусты рядом.

Мы спрятались и какое-то время наблюдали за птенцом на земле. Он открывал клюв и жалобно пищал. Наконец кот не выдержал и побежал к птенцу. Девочка было дернулась, но я ее удержала за руку.

— Погоди, не беспокойся, сейчас увидишь, — сказала я.