Будь моим… оборотнем

Я завизжала от неожиданности, Ричард задвинул меня себе за спину. Перед нами стоял придворный маг, который краснел и мялся как мальчик. Я, невольно хихикнув, подала Ричарду штаны. А то посчитают нас извращенцами, что добрались до священных гор, только бы предаться плотским утехам.

– Уважаемая Анна, я рад, что вы прибыли в место назначения, но вас просят срочно воротиться во дворец.

– Зачем? – спросил Ричард, поспешно застегивая рубашку.

– К вам прибыли гости, госпожа.

Сердце разбилось вдребезги.

Портал заблестел, приглашая шагнуть внутрь. Мы ступили в него вместе, думая о воротах во дворец. Рука об руку.

***

В замок я шла одна – Ричарда не пустили как лицо, не имеющее допуска к тайнам короны. Он пожал плечами и сказал, что подождет меня снаружи.

– Всё будет хорошо, – щелкнул по носу. – Помни, я волнуюсь за тебя, Риша.

– Угу, – глубокомысленно ответила я, чутьем предвкушая подставу.

В королевском кабинете меня встречало трое: сам правитель и два человека, знакомых мне до боли. Те, о ком я плакала ночами. Те, кому писала письма – и не отправила ни одного. Мама, невысокая, светловолосая, в домашнем платье, и папа, ссутуленный и постаревший мужчина, кажется, даже сильнее постаревший, чем раньше. Он теребил галстук и не смотрел на меня, а вот мама, напротив, прожигала взглядом.

Я невесело поздоровалась и села в свободное кресло.

– Ну, здравствуй, дочь, – холодно сказала мама, побарабанив по столу ногтями.

– А что вы тут… делаете?

И ведь я знала ответ.

– Король Харот был так любезен, что оповестил родителей невесты о свадьбе. Пришлось нам воспользоваться услугами добродушного гонца, который доставил письмо, и ринуться к тебе.

– Анна, ты не говорила, что твоя матушка – первая советница королевской семьи, – добавил Харот с обидой.

Конечно, не говорила, и не сказала бы. Я вызубрила наизусть всю родословную мамы и понимала, сколь высокая она штучка, вторая после короля, одна из совета старейшин, что был разогнан (а точнее – казнен) королевой Орелией и до сих пор не собран вновь. А ещё я знала, что титул советника передается по кровному родству. А я, стало быть, первая и единственная наследница, и уж если вновь созывать совет – то со мной в числе прочих.

– Милочка, ты ведь всё знаешь обо мне?

Я совсем забыла мамин строгий голос. Ее светлые волосы были собраны в высокий хвост, а карие глаза сурово смотрели. Мама не спрашивала – утверждала.

Папе было крайне неуютно в чужом мире, но он стойко держался, разве что сутулился всё сильнее.

– Да…

– И ты молчала, что являешься первейшим звеном для восстановления совета старейшин?! – Харот был в гневе.

– Видимо, не зря молчала, – хмыкнула я.

– Не ожидал от тебя такого безрассудства!

– Аня, ты убиваешь нас с папой!

– Какая глупость!

– Нельзя вечно прятаться!

Буквы. Слова. Фразы. Обязательные восклицательные интонации в голосе. Сколько эмоций. Меня одну не интересует судьба моей почти королевской персоны? Я наконец-то обрела покой. Если нужно, я уйду хоть в леса, хоть в горы – только бы вдвоем с Ричардом.

– А что насчет нашей женитьбы? – опустошенно уточнил король, зарываясь пальцами в свои волосы.

– Увы, вынуждена ответить отказом. – Я развела руками.

Глаза мамы округлились столь сильно, будто она услыхала что-то невероятное.

– Ты ополоумела?.. – очень аккуратно уточнила она.

– Нет, влюбилась.

– В Ричарда? – Харот понимающе улыбнулся.

– Да.

– Какой ещё Ричард?! – Мама отвернулась от меня к королю, но тот лишь пожал плечами, мол, не имею и малейшего понятия.

Выпутываться пришлось самой. Я поведала (очень коротко и без подробностей), что конкретно нас связывает.

– Если не ошибаюсь, – перебил Харот, поднявшись, – он собирался жениться?

– Так вышло.

Я сухо рассказала о нашем путешествии. Родители смотрели на меня со странной смесью жалости и непонимания. Единственное, что по-настоящему их удивляло – почему я, дура такая, выбрала не короля.

В конце повествования мама вздохнула, подытоживая:

– Дорогая, два дня на привыкание к новой роли, а со следующей недели оповестим всех о восстановлении совета. Я уже договорилась с королем, более того, его высочество благородно предложило нам личные покои во дворце. Итак, вскоре ты примешь титул советника. А там, глядишь, дурные фантазии о любви к оборотню тебя покинут.

– Два вопроса. – Я выставила вперед указательный палец. – Первый: меня кто-нибудь спрашивает? Второй: так ли жаждет король получить в качестве советника человека, который совершенно не разбирается во всём этом?

– Тебя обучат. – Харот положил ладонь мне на плечо.

– И ответ на первый вопрос: твое мнение не имеет никакого значения, если дело касается короны, – добавила мама, облизав губы.

– Извини, дочка, – папа чуть смущенно улыбнулся. – Так будет лучше для всех.

– Была рада вас видеть, – фыркнула я и, вскочив, вылетела из кабинета.

Дверь захлопнулась с такой силой, что, казалось, могла вывалиться из проема. Я не испытывала стыда. Мне ни к чему титул и почести. Меня раздражают ужимки придворных, законы, подсунутые двуличными министрами.