Будь осторожен в своих желаниях

Это наваждение длилось всего мгновение, и Максим первый отвел взгляд.

– С ногой все в порядке, – быстро проговорил он и поднялся.

– Я же говорила, – так же поспешно отозвалась Настя, чувствуя себя как никогда глупо. – Мне уже почти не болит, – он резво вскочила на ноги и даже притопнула той ногой, что подвернула. – Вот видишь…

– Вижу, – слабо улыбнулся Максим. – Я рад, что тебе уже лучше. Нам пора возвращаться, начинает темнеть. Сможешь сама идти?

– Да, конечно! – для убедительности Настя энергично кивнула головой.

По дороге назад Максим завел разговор на тему обычаев и образа жизни древних вавилонян. Говорил он без остановки, будто боялся сделать лишнюю паузу. Настя же, делая излишне заинтересованное лицо и нарочито беспечно улыбаясь, старалась поддержать беседу, хотя мысли ее были совсем о другом. Она самозабвенно копалась в себе, пытаясь понять, что же все-таки произошло между ней и Максимом на берегу озера. Было ли это просто случайностью, наваждением или чем-то большим?.. А, может, она просто истосковалась по вниманию противоположного пола, что теперь любое незначительное мужское прикосновение вызывало у нее такую бурную реакцию? «Хватит, – наконец решительно одернула Настя себя. – Успокойся и забудь. Это все абсолютная случайность. Нестандартная обстановка и всякое такое… Хватит думать о том, чего нет. Сейчас других забот хватает. Намного важнее».

На входе из садов их поджидала неожиданность в лице Наумова. Он ходил взад-вперед и, похоже, совершал данный променад уже довольно долго.

– Что-то ваша прогулка затянулась, – недовольно хмыкнул он, когда они поравнялись.

– А что ж твоя прогулка по городу так быстро закончилась? – съязвила в ответ Настя. Появление Наумова вызвало у нее очередной всплеск раздражения.

– Я уже все посмотрел, что хотел, – уклончиво ответил тот.

На несколько секунд повисла неловкая пауза, а потом Наумов неожиданно сказал, глядя на девушку:

– Я, вообще-то, с тобой хотел поговорить…

– Со мной? – Настя даже не стала скрывать удивления.

– Я могу ее проводить до дворца? – Наумов обращался теперь к Максиму. – Я хотел бы поговорить наедине…

Наедине? А это что за новость? Настя изумленно захлопала глазами. Только вот, странно – радости это желание Наумова у нее почему-то не вызвало. Ей отчего-то сейчас меньше всего хотелось оставаться с ним наедине.

– Да, конечно! – быстро проговорил Максим и широко улыбнулся. – Я вас покину…

И не успела Настя даже моргнуть глазом, как его и след простыл.

– Ну, о чем ты хотел поговорить? – Настя быстрым шагом двинулась к женской части дворца.

– О том, чтобы мы помирились, – Наумов еле поспевал за ней.

– А мы разве ссорились? – через плечо бросила девушка.

– Но ты ведь злишься на меня за что-то…

– За что-то? То есть ты считаешь, что все нормально?

– Тебе кажется, что я веду себя не так, как надо. Не так, как ты того ожидаешь. Верно?

– Слушай, веди себя как хочешь. Развлекайся, гуляй по городу, наслаждайся жизнью… Я так понимаю, сейчас каждый сам за себя.

– Ошибаешься. Между прочим, в город я ходил совсем не за гуляньями. Вернее, не только за ними. А чтобы еще кое-что проверить…

– Что же? – Настя остановилась и выжидательно посмотрела на мужчину. Они как раз подошли к крыльцу, ведущему в покои царицы.

– Я думал найти там хоть какую-нибудь зацепку, какую-нибудь мелочь, что приведет нас к разгадке, почему и каким образом мы здесь очутились… Ну, понимаешь, вывеску современную, дорожный знак или разметку, может, мобильник случайно у кого-нибудь мелькнет… Короче, какую-нибудь странность… Я все думаю, а вдруг нас кто-то за нос водит?..

– И что? – с надеждой спросила Настя. Наумов вновь начинал расти в ее глазах.

– Ни-че-го, – покачал головой тот. – Народ темный, веселится, радуется каким-то божкам… И все. Отсутствие цивилизации на лицо. Похоже, Максим все-таки прав.

– Да, и правда эта не слишком приятная. И что же нам делать?

– Ждать… Единственное, что мы можем делать. Возможно, скоро все само станет на свои места. Как-то прояснится.

– Тебе ведь здесь нравится, да? – с грустной улыбкой проговорила Настя.

Наумов пожал плечами, а потом честно ответил:

– Во всяком случае, мне здесь лучше, чем там.

– «Там» – это в нашем времени, да? Но почему?

– Здесь я наконец-то могу быть самим собой… Мне не надо притворяться, играть чужие роли, говорить и делать то, что ожидают от меня другие… Я здесь чувствую себя свободным, понимаешь?

Насте вдруг захотелось спросить: «А со мной ты тоже не был самим собой?» Но она все-таки сдержалась, возможно, просто боясь услышать правду.

– Зато я здесь не чувствую себя хорошо, – тихо произнесла она. – Мне страшно, Юра. Страшно, что я могу здесь остаться навсегда. Что я никогда не смогу быть самой собой…

– Ладно, Настюха, прорвемся, – усмехнулся Наумов и ласково потрепал ее по щеке.

– Прорвемся, – повторила Настя, тоже чуть усмехнувшись. – А теперь – пока. Спокойной ночи…

– До завтра, – Наумов помахал ей рукой и пошел прочь.

– Настюха, – тихо проговорила девушка, провожая его глазами. – Так он называл меня тогда, когда мы были вместе…

***