Будда (2-е изд., испр.)

Действительно, желающих приобщиться к Учению Гаутамы Будды становилось все больше и больше. Не чересчур много, но даже общение с двадцатью новообращенными вносило серьезные изменения в распорядок дня Первоучителя. Вставал он с первыми лучами солнца и после гигиенических процедур некоторое время пребывал в одиночестве. Разумеется, ему было о чем подумать. Облачившись в длинную хламиду, он с чашей в руках отправлялся за подаянием в соседнюю деревню. В деревне Первоучителя знали, среди крестьян о нем ходила добрая молва. Ему задавали вопросы, он отвечал. Часто ответы напоминали проповеди. Затем Гаутама Будда, возвратившись в рощу, съедал то, что приносил в своей чаше. Какое-то время после короткой трапезы он медитировал, общался с монахами и гостями, объяснял положения своего Учения, отвечал на вопросы. После этого общения часа в три после полудня он уходил к себе отдыхать. Как он считал, послеобеденный сон восстанавливает силы. Перед заходом солнца, пробудившись, Первоучитель приступал к особой медитации — созерцанию всего мироздания своим «божественным оком»[368]. Поздним вечером Гаутама Будда после совершения полного омовения посвящал несколько часов (первую стражу ночи) общению с монахами и посетителями. Оно состояло из его ответов на интересующие их вопросы о духовных практиках и упражнениях, из бесед на различные темы. Присутствующие наслаждались возможностью сидеть у ног учителя. Среднюю стражу ночи Первоучитель, согласно преданию, проводил в глубоком самопогружении, общаясь в этом состоянии с божественными существами. Последнюю стражу ночи он «посвящал занятиям по глубокому сосредоточению, созерцанию и практикам духовного совершенствования», а затем «засыпал на правом боку, сохраняя полноту сознания» и положив по-львиному ладонь под голову[369].

Через несколько дней после собрания в роще Гаутама Будда направился в Магадху, к царю Бимбисаре. В Варанаси и в рощу Ишипатану он больше никогда не возвращался.

Конданна, Ваппа, Маханама, Бхаддия и некоторые новообращенные монахи в это время находились в различных местах Северной Индии, далеко от Варанаси. Там, где проживало много людей и где аппетиты брахманов сдерживались властью царей. Все его ученики с неподдельным энтузиазмом начали распространять его Дхарму по многим индийским городам и весям. А ведь именно для осуществления этой миссии Гаутама Будда потратил много времени и немалые силы ума. Он хотел должным образом подготовить первых глашатаев его Дхармы, колесо которой уже было запущено. И вот появились первые результаты.

Первоучитель учел особенности восприятия своих соотечественников — получать новую духовную информацию непосредственно из первых рук. В Индии испокон веку велик авторитет духовного учителя и истинными считаются те идеи, что исходят непосредственно от него. С самых дальних веков в этой стране существует «особый мир странствующих учеников и кочующих учителей». Как писал В. А. Кожевников, «основатель джайнизма Махавира и творец буддизма Готама организовали свою передвижническую учительскую деятельность» и «явились продолжателями той формы образования, которая издавна сложилась на их родине»[370].

Гаутама Будда шел в Раджагриху к царю Бимбисаре, но прежде он решил заглянуть в Урувилву.

Подходя к Гайе, он встретил огромную толпу молодых мужчин и женщин. Они были навеселе, размахивали руками и что-то громко и взахлеб обсуждали. Эти люди увидели идущего им навстречу Первоучителя, подбежали к нему и, возбужденно перебивая друг друга, спросили, не встречал ли он по пути красивую и разнаряженную девицу. Как выяснилось, это были семейные пары, за исключением одного молодого человека, они собрались заняться любовью на природе. Чтобы их приятель не заскучал, они пригласили для него, как сейчас сказали бы, «девушку по вызову». Так вот, пока они отдыхали после устроенного ими любовного пира, та девица обобрала всех их подчистую. Как это ей удалось, предание не уточняет. Думаю, веселая компания сбросила с себя одежды в одну кучу и извлечь из нее то, что нужно, девице не составило труда. Вместе с девицей исчезли украшения и другие дорогие вещи. Теперь ограбленные любители острых ощущений прочесывали лес, пытаясь отыскать в нем воровку.

Ситуация, скажем, сложилась банальная, но история, которую рассказали молодые люди, была для Гаутамы Будды — лучше не придумаешь. Первоучитель задал им вопрос, ответ на который поворачивал разговор в совершенно другое русло. Этим приемом он пользовался многократно. Более того, это был его излюбленный полемический ход, позволявший перехватить у собеседников инициативу и дающий возможность перейти к проповеди своего Учения.