Буддизм

Однако это был не тот Шаолинь, образ которого запечатлен в многочисленных кинобоевиках. Никаких боевых монахов – «усэн», там не было. Более того, Бодхидхарма был поражён нездоровым образом жизни шаолиньских монахов. Несчастные настолько изнуряли себя чтением сутр и многочасовых молитв, что слабели прямо на глазах. Они постоянно недосыпали, плохо питались и совершенно не укрепляли своё тело. Для Бодхидхармы, который вырос на традициях кшатриев, постоянно упражняющих своё тело, такое положение дел казалось дикостью. К тому же учение Будды, которое постигалось лишь сильным, тренированным разумом и требовало мобилизации всех физических и духовных сил организма, никак не давалось тем, кто изнурял своё тело бессмысленными чтениями и формалистикой служб.

Бодхидхарма принялся горячо проповедовать своё учение, учение чань. Он говорил, что не нужно искать Будду извне, молясь на его статуи и бубня сутры. Будда – внутри нас, но прозреть его можно, лишь полностью освободившись от внутреннего хлама, который засел в наших головах и сердцах. Он учил смотреть на жизнь глазами ребёнка, который ничего на знает, который не может оценивать, и лишь с безмерным удивлением смотрит на этот мир, впитывая его каждой своей порой. Он говорил о вреде ненужного умствования, и это чрезвычайно возмущало монахов. Ведь единственное, чем они могли гордиться – это своей учёностью, знанием сутр. Отнимая у них эту заслугу, Бодхидхарма фактически уравнивал их с мирянами. Конечно, его подняли на смех. Его не поняли. Оскорблённый патриарх оставил попытки в чём-то убедить этих людей и удалился в пещеру, коих хватало в горе Суншань, где находился монастырь. Там он уселся лицом к стене и погрузился в медитацию.

Девять лет провёл в медитации Бодхидхарма. Все эти девять лет он упорно искал Путь. И лишь однажды утратил бдительность, и сон сморил уже немолодого монаха. Проснувшись, он в гневе выдрал свои ресницы, бросив их на землю. По преданию, на этом месте выросли чайные листы, и с тех пор монахи в борьбе со сном используют чайную церемонию.

Монахи, видя такую самоотверженность, стали относится к Дамо с глубоким почтением. Некоторые стали вспоминать, что говорил он раньше, и даже пытаться применять его советы в жизни. А двое монахов остались с Дамой в качестве учеников. Звали их Хуэйкэ и Даоюй. Причём вновь завоевать доверие учителя оказалось не так просто. Помня, как монахи восприняли его учение, Бодхидхарма не соглашался их даже видеть. Тогда Хуэкэ вошёл к нему в пещеру с огромным тесаком, молча положил на камень свою руку и резким ударом рубанул по ней. Отсеченная кисть упала на пол. Монах поднял её, так же молча подошёл к учителю и положил отрубленную руку перед ним. Видя такое самопожертвование и решительность, Дамо согласился взять его в ученики…

Прошло девять лет. Медитация Бодхидхармы завершилась. Пытаясь вернуться в монастырь, он никак не смог подняться на ноги. Ноги не держали своего хозяина, ибо долгих девять лет они были ему не нужны. Но патриарх не унывал. Он принялся за тренировки, методы которых он вынес ещё из своей юности. Он разработал комплекс, названный впоследствии «Восемнадцать движений рук архатов», который включал в себя приёмы кулачного боя, довёл до совершенства старые медитативно-дыхательные методики, и вскоре, продолжая тренироваться, вернул себе подвижность ног. Монахи, видя столь чудодейственные результаты, стали тренироваться вместе с ним. Так ушу стало частью буддийской практики…

Как у любого великого человека, у Будды было много завистников. Как правило, они ограничивались лишь словами, пытаясь сплетнями и поношениями унизить Просветлённого. Это были самые различные люди: брахманы, отшельники, не принявшие его учения, простые люди, у которых уходил в общину какой-либо родственник. Но самыми опасными его противниками оказались самые близкие люди.