Буддизм

«Я говорю тебе, сохрани своё положение в жизни и ещё усерднее приложи своё умение к делам твоим. Не жизнь, не власть и не богатство делают из человека раба, но лишь его привязанность к жизни, власти и богатству. Бикшу, уходящий от мира, чтобы вести жизнь бездеятельную и беззаботную, ничего не достигает. Ибо жизнь в лености есть отвращение, и немощь силы должна быть презираема. Учение Татхагаты не требует, чтобы человек непременно избрал бездомие или же отрёкся от мира, конечно, если только он не чувствует к этому призвания. Но Дхарма Татхагаты требует, чтобы каждый человек освободился от иллюзии самости, очистил своё сердце и отказался от жажды к наслаждениям и вёл праведную жизнь.

И чтобы человек не делал – будь он ремесленником, купцом или воином или удалится от мира и посвятит себя молитвенному созерцанию, – пусть он вложит всё своё сердце и прилежание в свою работу, пусть он будет усердным и деятельным. И если он будет как лотос, который растёт в воде и тем не менее, остаётся не тронутым ею, если он будет биться в жизни, не питая зависти и ненависти, если он будет вести жизнь не для услаждения самости, но лишь для истины, тогда радость, мир и благодать, несомненно, пребудут в сознании его».

В христианстве приоритет духовной жизни выделяется более рельефно. Помните известную встречу Христа с богатым юношей, вопрошавшим, Учителя, как спастись? Христос повторил ему ветхозаветные заповеди, но, услышав, что юноша строго соблюдает их, дополнил: «Если хочешь быть совершенным, пойти, продай имение своё и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за мною». Огорчение юноши, обладавшего немалым богатством, вполне понятно, понятно и огорчение учеников, в страхе вопрошающих Спасителя: «так кто же может спастись»? В ответе Иисуса кроется главное отличие христианского учения от доктрины буддийской: «Человекам это невозможно, Богу же возможно всё». Как видим, если в частностях можно найти точки соприкосновения этих двух религий, то в главном, а именно в способе спасения различие кардинальное. Невозможно спастись человеку самому, своими силами, утверждает христианское учение. Это подобно тому, что сам человек вытащит себя за волосы из трясины. Будда же утверждает, что спасение возможно лишь личными усилиями, что, естественно, очень импонирует людям, уверенным в себе, привыкшим полагаться только на себя, на свой разум. С христианской же идеей полного ничтожества пред лицем Божиим смириться намного труднее.

О своей же роли Будда говорил достаточно скромно: «Я говорю своим ученикам: «Вот Нирвана, вот путь к ней». Наставленные мною, из них небольшое число достигают, другие нет. Что могу я? Благословенный есть лишь указатель пути». Какая печаль звучит в этих словах! «Ни один человек не может спасти своего близкого. Зло, содеянное человеком, пятнает лишь его самого. Зло, избегнутое им, не коснулось лишь его. Чист и нечист каждый лишь сам для себя. Человек не может очистить другого». Но не только человек – но и сами Достигшие, Татхагаты, не имеют спасительной силы: «Вы сами должны сделать усилие. Татхагаты – единственные учителя». Таким образом, человеку нечего рассчитывать на помощь со стороны Высших сил, он остаётся один на один со всей вселенной, и всё его оружие – лишь знание, заповеданное ему Буддой. Идея Спасителя глубоко чужда буддизму как религии. И хотя самая известная буддийская школа, Махаяна, обожествляет Будду, и учит обращаться к нему с различными просьбами, веря, что Будда может помочь, однако учение самого Благословенного отрицает такой подход. Своё личное влияние Будда отрицал; но он признавал спасительную силу за своим учением. Будда говорил: «Учение спасает не потому, что Будда его даёт, а потому, что оно есть освобождение. Ученик, следующий за мной, держась за конец моей одежды, далёк от меня, и я от него. Почему? Потому что этот ученик не видит меня. Другой живёт за сотни вёрст от меня и, тем не менее, близок мне, а я ему. Почему? Потому, что этот ученик понимает учение; понимая учение, он понимает меня». Не так ли говорил Христос, отвечая книжникам: «Хорошо пророчествовал о вас, лицемерах, Исайя, как написано: «люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от меня». Как видим, двух величайших Учителей мира заботило одно и то же…

Решение царевича покинуть дворец крепло изо дня в день. Про себя он давно принял решение, а приняв, с решительностью присущей его характеру, сообщил об этом отцу.