В джайнизме карма понимается натуралистически, как особая тонкая материя, липнущая к душе (джива) и привязывающая ее к циклическому существованию в сансаре. Освобождение от кармы приводит к тому, что душа покидает сансару и обретает высшее благо нирваны.
КЛИПГГАМАНОВИДЖНЯНА (МАНАС).
Слово «клиштамановиджняна» означает «загрязненный» или «омраченный ум», но, как уже говорилось ранее, йогачарины обычно называют его просто манасом, чему и мы также будем следовать далее. Его также называют «цепляющимся» или «хватающимся умом», поскольку именно манас образует тот центр эмпирической личности, который человек принимает за «я». Именно манас ответствен за возникновение иллюзии существования самостоятельной индивидуальности, отличной как от других индивидуальностей, так и от внешнего мира. Манас порождает активно заинтересованное отношение к внешнему миру, формируя чувства: «это я, а это другие люди», «это я, а это внешний мир», «это мое, а это не мое» и вытекающие из них многообразные по своим проявлениям привязанности, влечения и отторжения. Манас — корень всех форм эгоизма и эгоцентризма. Феноменологически манас также является осью, объединяющей все данные восприятий и все формы психической деятельности в единое целое, называемое «личностью».Однако и манас не является коренным или базовым сознанием, поскольку для него также существует нечто, воспринимаемое манасом в качестве Атмана — простого вечного субстанциального «я», или души. Это «нечто» и есть восьмое сознание — алая-виджняна (буквально: «сознание-сокровищница», «сознание — хранилище» — см.).
КОАН
Логическая неразрешимость коана должна стимулировать некий интуитивный прорыв сознания ученика за пределы всякой двойственности и вызвать в нем видение собственной природы как природы Будды. Иногда словесно сформулированный ответ на коан звучал также парадоксально и не имел видимой связи с вопросом (например, вопрос: «Что такое Будда?» Ответ: «Три фунта льна»). Со временем в Китае возникла мода на «вопросы-ответы» и коаны, а дзэнские диалоги начали зачастую просто имитироваться представителями традиционной интеллектуальной и творческой элиты.
Близок к коанам также и метод, известный как хуатоу (слово, как и «коан», практически непереводимое: если «коан» означает нечто вроде «публичный юридический казус», то «хуатоу» можно калькировать как «словность», «речевость» и т. д.). Хуатоу есть некое чаньское «вопрошание о сущем». Например, монах повторяет имя Будды Амитабхи, а затем вопрошает себя: «Кто есть тот, кто повторяет имя Будды?».