Будем жить! (СИ)

- Сначала так и было. Многие вообще расчитывали, что тем и обойдётся! Постреляют мало-мало, прикинут результат и сядут договариваться… с какими-то уступками, ясное дело, но в меру. Вот только косоглазые нацелились на всё, полностью! Сами, или Орден их подталкивает – но никакие переговоры их даже не интересуют, только капитуляция. А с «вломили» возникла серьёзная проблема – весь немецкий анклав, к слову не такой уж густонаселённый, как я понял, вытянулся вдоль этой то ли Неурейновой, то ли Да-Х…ёвой реки, причём неравномерно, а как бы такими… посёлками, что-ли. Сам Нойехафен – это в основном порт, торговля, да и вообще предпочтительное место проживания большей части резидентов. Выше по течению, в полуста километрах примерно – верфи, туда ездят вахтовым методом, или на контракт – место уж больно сырое, в жару как в джунглях… Но глубины там приличные, берега обрывистые, можно корабли спускать на воду прямо с кромки, леса много строевого в округе – короче, удачное расположение кораблестроительного производства. Здесь, в Нойехафене, пришлось дноуглубительные работы проводить, чтобы полноценный порт построить – а там всё уже готовое! Климат ещё был бы поприятнее – так наоборот, сюда вахтовики бы катались… Ладно, это не столь важно. А ещё чуть выше по течению, примерно под сотню километров по прямой – этакие… ну, не знаю, дачи, что-ли? Короче, там упорные фрицы пытаются что-то типа агроферм организовать – но там что-то не то с землёй, плохо овощи и зерновые приживаются, да и со скотоводством так себе… зато места живописные, этакие низинные Альпы. Притом зверья хищного не так уж много, им там жрать нечего, вероятно… короче, там несколько детских летних кампусов, типа пионерских наших, ну и просто типа домов отдыха всяких. И вот их, как мне объяснил этот Свен, китаёзы как бы в заложники взяли – точнее, полностью отрезали от основного анклава! Не атакуют – но и вывезти людей не дают, любые транспортные стредства уничтожают как на реке, так и на берегах. К тому же там и нет нормальных дорог – рекой все обходятся… обходились. Примерно месяц эта фигня тянется, даже чуть больше, связь узкоплёночные тоже глушат, но не полностью, время от времени получается обменяться новостями. Короче – хреново там, несколько отдалённых хуторов косорезы захватили, кое-кто сумел сбежать… жуткие вещи рассказывают, Освенцимы отдыхают! – День снова приложился к водичке, Весло, откинувшись на борт нашей машинки, задумчиво поглаживал торчащую из кобуры рукоять («длинные» стволы мы, как со вчерашнего дня гражданские лица, законопослушно опечатали в сумки, специально для этого с утра съездив на КПП), посматривая то на меня, то на Дениса.

- Это что – я один вчера спал? А тебе всё это – один этот… как там его… Свен выложил? Ты что – всю ночь с ним квасил? – я даже немного застеснялся. Один куролесит всю ночь – а ночи здесь дли-и-инные! Второй – шпиёном подвизался, и успешно, что особо доставляет! Один я – тюфяк тюфяком, дрых как сурок… День пожал плечами:

- Не только он, там ещё подошли… разные. Город бурлит, на взводе всё население – но у многих там, вверх по течению, дети или родня, всего тысячи четыре или больше… или меньше – никто не знает толком, сколько там осталось живых. Большинство – это точно; а попавшихся косорезам в удалённых посёлках уже и не числят выжившими. Продукты у них на исходе, на носу голод… – и заглянул мне прямо в глаза.

Не хотелось мне соваться в эту войну, честно говоря. Ничем особым помочь мы не могли – ну, ещё двое-трое стрелков, таких у немцев и без нас, думаю, достаточно. К тому же, наёмники (или такие вот добровольцы вроде нас, идейные борцуны за всё хорошее) – всегда для резидентов расходный материал, предназначенный для наиболее опасных участков как атаки, так и обороны, да и просто те, кого не жалко! Да, День явно загорелся мыслью восстановления справедливости, да и Весло чем-то таким озадачился – но парни молодые, крутостью своей нездорово возбуждённые, им простительно. А я – понимаю, что даже «спасибо» врядли кто скажет на их могилах, если они и вовсе будут, эти могилы… А у ребят прям «пепел клааса» в грудь тарабанит, зовёт причинять добро и наносить справедливость в промышленных масштабах, наказывать плохих и спасать хороших… И не понимают (а если и понимают – умом – то тем самым сердцем всё равно не принимают!) по возрасту пока, что плохих, для наказывания, хватает везде и всегда – а вот с хорошими частенько патологическая напряжёнка как у тех, так и у «других». И лезть в чужую свару – практически стопроцентно огрести с обеих сторон, иногда одновременно…