Будем жить! (СИ)

Его звали Гюнтер, Гюнтер Раух. Нелепый до смешного долговязый пожилой тип, с приличным «пивным» животиком и дурацким кожаным лётным шлемофоном времён Первой Мировой на голове, одетый в засаленную кожаную же куртку, неопределённой породы штаны (кажется, когда-то это были джинсы) и стоптанные туфли. Я его видел живым только пару минут – когда он пытался стать одним из бойцов нашего отряда, и Дейс лично его выпроваживал – мужик шумел и ругался вголос! Над этим забавным и несколько, кажется, неадекватным кадром, в Нойехафене посмеивались – не везло по жизни мужику перманентно. Он прибыл сюда с дурацкой авиеткой – двухместный мотодельтаплан с полузакрытой кабиной и мотоциклетным движком под двухлопастный пропеллер. Лететь эта стрекоза могла всего порядка двухсот километров, пускай чуть больше, да и то за счёт дополнительного бака, напрочь съедавшего полезную нагрузку… Больше десятка лет (местных лет!) Раух перебивался случайными заработками, пытался накопить на более приличный самолёт, продать свою тарахтелку, организовать какой-то бизнес… тщетно. А не летать, пусть и на такой конструкции, он просто не мог – буквально «болел» небом! Кое-как перебивался, став чем-то вроде нарицательного персонажа – как неправильно строить свою жизнь… Вечером его тарахтелку – по команде герра Дейса Горста Иво, разумеется – перевезли на тот же блок-пост, с котрого начинала наша группа, там и спрятали (я его не заметил до самого отъезда). Утром, в темноте, по приказу Дейса, смешной человек поднялся в воздух, имея на втором сиденье блок рации с комплектом аккумуляторов и аварийную канистру с бензином. И с первыми лучами солнца нелепая авиетка болталась в тысяче метров над будущей Большой Чашей! Он отслеживал всю серию попаданий, коректируя наводчиков, в него стреляли с земли, в него попали… Вместо немедленного возвращения Пилот-Корректировщик Гюнтер Раух, кое-как перетянув простреленную ногу подвернувшейся тряпкой, полетел ко второму кратеру, и провёл корректировку второго этапа, его торжествующие вопли по рации я и слышал! И сразу пошёл на вынужденную посадку – прострелили ему не только ногу, но и основной бензобак… Его «удача» не изменила ему и тут – при посадке авиетка попала колесом в трещину и перевернулась, сам Раух получил кусок лопнувшего каркаса своей тарахтелки в печень, и умер через несколько минут после посадки – шансов выжить у него не было бы и при немедленной медицинской помощи, не то что там, возле картера. Нашли его только на вторые сутки, при помощи дрона-разведчика – на удивление нетронутого хищниками/падальщиками; возможно, из-за залившего во время аварии тело бензина, из разбитой запаски. Хоронили в закрытом гробу – двое суток он пролежал на жаре – но на похороны пришёл едва не каждый второй житель Нойехафена! И имя его – да, так и осталось у немцев нарицательным – но как пример величайшего героизма и самоотверженности! А записи с его любительской камеры, уцелевшей при катастрофе, вошли в школьный курс обучения, и не только у немцев; он даже попрощаться успел, перед посадкой, в воздухе – почувствовал что-то?.. впрочем, я забегаю вперёд.