Будешь моей, детка

Но когда настают выходные, я сначала отсыпаюсь, а потом тупо не выпускаю Олю из кровати. Еду мы тоже заказываем на дом, потому что к вечеру после такого секс-марафона сил нет даже в душ идти, не то что в ресторан. Но детке это вроде тоже нравится. Во всяком случае, она не жаловалась.

Я подъезжаю к дому, привычно нахожу взглядом наши окна и хмурюсь. Странно, в них темно. Спать легла? Не дождалась меня? Или просто лежит в кровати с ноутом и выключила везде свет? Ладно, сейчас проверим.

Я торопливо поднимаюсь на лифте на наш этаж, открываю ключом дверь, и меня встречает тишина. Непривычная гулкая тишина. Странно. Мне это нихера не нравится. Где детка, блядь? Обуви ее нет, куртки на вешалке тоже…

Хватаю телефон, звоню ей — не берет. Это что за расклад?!

Хочу написать ей и тут вижу непрочитанное сообщение. Пропустил его, почему-то не пришло мне уведомление, ну или я просто так занят был, что не заметил.

«Тимур, у меня на вечер планы появились, не теряй, буду часов в восемь»

Что?!

Какие. Нахуй. Планы.

И где она?! Сейчас уже девять.

Звоню детке еще раз. Эффекта ноль.

Хватаю обратно ключи, хлопаю дверью и спускаюсь вниз.

Где она может быть? Куда могла поехать? Надо вначале к ее семейке наведаться, вдруг у детки родственные чувства проснулись. Если там пусто, буду искать номер той мелкой рыжей заразы, с которой Оля общается. У этой девки точно шило в одном месте, и она вполне могла мою детку куда-то уволочь.

Но вот к чему я точно не готов, так это к тому, что едва я вернусь на парковку, как туда подъедет слишком знакомая мне тачка — белый кайен, за руль которого один мой друг садится, когда ему неохота гонять на своем синем Макларене.

Но хули Ник тут забыл? Он вроде даже не в курсе, где именно я живу. Я так-то не любитель звать к себе гостей.

Но я даже не успеваю додумать эту мысль до конца, потому что открывается дверь машины Ника и там сидит… детка. Моя детка!

Она испуганно хлопает глазами, увидев меня, и пытается улыбнуться:

— Тимур… а что ты здесь…

Внутри мгновенно вскипает чистая бешеная ярость. Во рту вкус крови, и кулаки сами собой сжимаются. Дикой первобытной ревностью, словно скачком напряжения, мне выжигает мозги, вышибает пробки, и я рычу, словно зверь. А затем бросаюсь к улыбающемуся Нику, который как раз вылезает из тачки.

— Соболь, здорово! А мы…

Договорить он не успевает, потому что от меня ему прилетает в челюсть удар такой силы, что Ника отбрасывает к тачке и он бьется головой об машину.

— Тимур! — кричит Оля. — Ты с ума сошел?

— А ну отошел от него, долбоеб, — вдруг вопит пронзительный голос, дверь со стороны заднего сиденья распахивается и оттуда выскакивает мелкая рыжая. Олина подружка.

Теперь уже я в охуении смотрю на нее и даже не сопротивляюсь, когда мелкий кулачок врезается мне под ребра. Тем более что потом она все равно бросается к Нику, который очумело трясет башкой и смотрит на меня непонимающим взглядом.

— Ник! Ты как? Больно? Голова кружится? — суетится она и прикладывает свою ладошку к его опухшей скуле так, как будто имеет право так делать.

А Оля смотрит на меня так, будто я во всех смертных грехах виноват.

Что тут, блядь, происходит?! Я нихера не понимаю.

Глава 21. А поговорить?

Тимур

— Чтобы я еще раз стал тебе помогать, — бормочет Ник, убирая от себя руки рыжей девчонки. — Да, отстань, Алис, все со мной нормально. Иди в машину.

— Не пойду!

— Алиса! — он повышает на нее голос и тут же морщится, потирая затылок. — Твою ж мать…

— Как ты за руль сейчас сядешь? — грубовато говорю я, чувствуя себя виноватым. — Вдруг у тебя сотрясение?

— А это тебя, скотина, спросить надо. Какого хрена ты мне двинул, а?

— Сорян, так вышло,  — бурчу я неловко. — Детка, иди домой. Я отвезу Ника и вернусь.

— Домой? — приподнимает Ник бровь. — Ну ничего себе.

— Молчи, а, — раздраженно говорю я.

Оля, игнорируя меня, обнимается с рыжей Алисой, сдержанно благодарит Ника за то, что он ее подвез, и гордо удаляется в сторону подъезда, так и не сказав мне больше ни слова. Чисто английская королева!

— Поехали, — вздыхаю я, усаживаясь на место водителя.

— А обратно ты как?

— На такси, как еще.

— А чего это Соболь будет вести? — возмущенно вопит рыжая, когда Ник присоединяется к ней на заднем сиденье. — Почему не я?

— Потому что ты мои машины больше не берешь.

— С чего бы? На твоем драгоценном Макларене после меня ни царапинки.

— Тебе напомнить, что вообще-то ты своровала ключи от него?

— Не своровала, а позаимствовала. Кто ж виноват, что ты их бросаешь где попало!

Они так привычно переругиваются, будто делают это не в первый раз. И я снова понимаю, что ничего не понимаю.

— Ник, куда этот балласт завозить? — спрашиваю я, имея я виду рыжую.

— Туда же, куда и меня, нам на один адрес, — отзывается он.

Чего?!

Когда подъезжаем к огромному особняку Яворских и заруливаем на парковку, Ник отправляет рыжую в дом, несмотря на все ее вопли и сопротивления, а затем поворачивается ко мне.

— Спрашивай, Соболь, — разрешает он, потирая затылок. — У тебя явно есть ко мне вопросы.