Будешь моей (СИ)

Марат не обманул. Они целовались. На глазах у всех здесь. Какой позор! Мне позор, ведь они наверняка все в курсе, что он скоро женится.

Какое-то мгновение он смотрит на меня с удивлением, а потом, заметив, что Марат держит меня за руку, меняется в лице. Оно становится хмурым. Даже злым.

— Руку убери, — сдвинув брови, бросает Марату. И сам свою руку с плеча Миланы убирает, что, судя по кислой мине, ей совсем не нравится.

— Эй, да! Ты офигел? — "просыпается" Лейла, а потом переводит стрелки на меня. — Ты чего в моего парня вцепилась? Своего что ли нет? Ах да, — театрально закатывает глаза. — На тебе же женятся потому что надо.

Некоторые начинают громко ржать над "удачной" шуткой.

Пользуясь моментом, выдергиваю ладонь, и хочу уже подняться обратно, как вдруг какая-то девчонка с ярко-рыжими волосами подрывается с места и, дружелюбно улыбнувшись, цепляется в мою освободившуюся руку.

— Да стой ты. Не слушай этих идиотов. Оставайся с нами, — тянет за собой. — Ну чего ты там одна закрылась.

Бросаю быстрый взгляд на Юнусова — он уже далеко не так расслаблен, каким был когда я только вышла.

"Бедный, испортила ему настроение", — отмечаю не без доли ехидства и некой радости, что Боева — это Милана, а не какая-нибудь другая девчонка…

— Давай, садись сюда, — настаивает рыжая. — Будешь что-нибудь?

Кивает на стол с напитками и едой. И пусть я очень голодна, отрицательно качаю головой.

— Нет, я не хочу.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— А давайте поиграем в правду или действие? — хлопнув в ладоши, радостно предлагает она. — Как в прошлый раз, помните? Будет весело.

— Пф, мы уже вроде бы школу закончили, детский сад какой-то, — морщит нос Лейла, демонстративно опустившись на колени своего Марата.

— Давайте, ну вы чего! — движением руки освобождает центр стола и кладет на бок пустую бутылку. — На кого покажет, тот отвечает первым.

— А я за! Давно хотел узнать, скольких пацанов на районе ты обслужила, — гыкает какой-то парень в бейсболке, за что получает горсть чипсов в лицо.

Снова смотрю на Ратмира, он смотрит на меня и по его взгляду красноречиво читается: поднимайся наверх! Тебе здесь делать нечего!

Делаю вид, что не замечаю его недовольства.

Более того: именно это его нежелание, чтобы я была здесь, заставляет меня передумать.

Ни за что не стану делать так, как он хочет.

— Давайте я начну, — предлагает рыжая, и бутылка начинается бешено крутиться вокруг своей оси.

Все смотрят на нее, выкрикивают что-то, надеясь, что ответ выпадет тому, чьи секреты они хотят знать, а я смотрю на Юнусова, и кажется, еще чуть-чуть, и он буквально лопнет от распирающей ярости.

За то, что я здесь. За то, что ослушалась.

— Ой, смотри, на тебя попало, — хихикает заводила. — Правда или действие?

Опускаю взгляд — горлышко бутылки указывает четко на меня.

Ну все, я попала.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Часть 17

Правда или действие…⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Или что на это ответить?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Если я скажу "правда", наверняка зададут какой-нибудь провокационный вопрос из разряда, сколько у меня было парней. С этими людьми ожидать другого — глупо.

А если выберу "действие", они обязательно придумают какую-нибудь пакость, выполнить которую я просто не смогу…

— Ну и? Чего молчишь? — поторапливает Лейла. — Думаешь, что ответить, чтобы меньше опозориться?

Раздаются смешки.

— Правда! — стискиваю зубы.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Ты еще девственница? — спрашивает рыжая, и, судя по лицам окружающих, вопрос попал "в масть".

Закусив губу, бросаю взгляд на Ратмира, в его глазах читается: а я предупреждал. Но в то же время… я улавливаю проблеск любопытства.

Ему тоже интересен мой ответ.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Ты выбрала правду, значит, не можешь обмануть, — напоминает Марат.

— Угу, боженька накажет, — глумится кто-то, чем снова вызывает смех особо "умных" индивидуумов.

— Да…⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Что — да? — мгновенно цепляется Лейла.

— Мой ответ да.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Ощущаю, как щеки заливаются неминуемой краской стыда. А так же то, как Юнусов смотрит на меня. Не могу сказать, что он сильно удивлен, скорее, он будто бы точно убедился в том, что и так знал. И эта правда ему явно понравилась.

— Пф! Тоже мне — повод для гордости, — оживает Милана, все еще злая, что рука Ратмира больше не греет ее плечо. — В наши дни это скорее говорит об ущербности, чем о достоинстве. Уродина.

— Рот закрой, — шипит сквозь зубы Юнусов. Не громко, но слышат это все. В комнате становится тише.

— Ты чего, зай? Ты же сам говорил в тот раз, что никто на нее…

— Я сказал замолчи. А ты, — кивает на меня, — в комнату иди.

— Я останусь! — задираю подбородок. А потом, на правах ответившего, кручу бутылку.

Все молча смотрят, как она бешено вертится вокруг своей оси, очевидно ошеломленные моим неповиновением.

Судя по их лицам, такого никто не ожидал.