Будет больно. История врача, ушедшего из профессии на пике карьеры

Вызвали осмотреть пациентку в отделении неотложной помощи. Пару дней назад она сделала медикаментозный аборт и теперь умирает от боли. Я не совсем понял, в чем дело, однако явно была какая-то проблема, так что я положил ее в палату, чтобы дать ей обезболивающее и чтобы ее осмотрел кто-то из старших врачей. Пришел Эрни.

– У нее судорожные боли. Проведенное до аборта УЗИ показало, что беременность внутриматочная. Все нормально. Отправляй ее домой.

Я попытался оправдать свое решение ее госпитализировать:

– Разве боль не слишком сильная? Ей ведь дали морфин!

– Только потому, что ты прописал ей морфин…

– Подобной боли после медикаментозного аборта никогда не бывает.

– Откуда тебе знать, какой у нее болевой порог? – последовал невозмутимый ответ. – Может быть, она ведет себя точно так же, когда ударится мизинцем на ноге.

Набравшись смелости, я продолжаю настаивать, что происходит нечто странное, однако Эрни и слушать не хочет:

– Если ты слышишь цоканье копыт под окнами своей спальни, то это может быть зебра. Но когда ты посмотришь в окно, то практически наверняка увидишь обычную лошадь.

Эрни сказал, что я могу назначить ей антибиотики – на случай, если начала развиваться инфекция, – однако ей все равно следует отправиться домой.

В идеале примерно в этот самый момент нас должны были вызвать к пациентке со словами, что ее состояние ухудшилось, но произошло это лишь несколько часов спустя. Как бы то ни было, я ассистировал Эрни в операционной по удалению внематочной беременности[46]. Наша пациентка потеряла целое море крови. Во время УЗИ, что ей сделали перед абортом, была допущена ужасная ошибка.

Теперь с женщиной все в порядке, она вернулась в палату. Эрни передо мной так и не извинился, так как для этого ему потребовалось бы полностью перекроить свою личность. Я же зашел на «Амазон», чтобы заказать ему брелок для ключей в виде зебры.

12 июня 2006 года, понедельник

Сказал пациентке, что для лечения ее СПКЯ[47] ей не помешало бы похудеть. Я направил ее к диетологу и спросил про упражнения.

Если что-то очевидно для меня, то это далеко не всегда обязательно очевидно для пациента. Порой чувствуешь себя стучащим в дверь объятого пламенем дома, чтобы сказать хозяину, что у него пожар, однако порой от этого действительно есть толк.

Приготовившись к предсказуемому ответу про нехватку времени, я спрашиваю:

– Может быть, вам имеет смысл записаться в фитнес-клуб?

– Я уже в один записана, – следует ответ. – Только вот ходила туда последний раз тысячи эдак три фунтов назад.

19 июня 2006 года, понедельник

Вызвали, чтобы срочно осмотреть пациентку в дородовой палате. Пациентке Е.С. начали проводить индукцию родов из-за переношенной беременности[48].

Обеспокоенная акушерка ведет меня в расположенный в палате туалет; пациентка только что опорожнилась, и унитаз выглядит так, словно в него бросили красно-коричневую бомбочку для ванны. Это не предвещало ничего хорошего ни для уборщиц, ни для самой пациентки.

Я осмотрел ее, чтобы убедиться в отсутствии вагинального кровотечения, а, судя по КТГ[49], с ребенком было все в полном порядке.

Осмотр прямой кишки также не выявил каких-либо отклонений, а по словам пациентки, у нее никогда не было ничего подобного раньше и никаких других симптомов сейчас не наблюдается. Я отсылаю ее кровь на анализы, определяю группу, ввожу физраствор и в срочном порядке направляю ее в гастроэнтерологию. Кроме того, я ищу в «Гугле», может ли простин[50] вызвать обильное желудочно-кишечное кровотечение.

Судя по всему, ничего подобного прежде ни с кем не случалось, так что мой случай должен был стать первым. Я даже посмел задуматься о том, назовут ли этот синдром в мою честь. А ведь надежды возлагались на то, что синдром Кея станет чем-то более привлекательным, чем выворачивание кишечника наизнанку в процессе индукции родов. Однако, пожалуй, даже это все-таки стоит того, чтобы твое имя увековечили в учебниках по медицине.

Консультант-гастроэнтеролог появился прежде, чем я успел заполнить медкарту, и после непродолжительного разговора и еще одного смазанного пальца пациентку отправили на колоноскопию. К счастью, все оказалось в норме и никаких следов недавнего кровотечения обнаружено не было. Было задано еще несколько вопросов, и консультант наконец поставил диагноз, о чем тут же дал мне знать.

Тот кошмар в унитазе, свидетелем которого я стал, был на самом деле последствием двух больших банок консервированной свеклы, которые Е.С. приспичило слопать прошлой ночью. Консультант «вежливо» попросил, чтобы в следующий раз, когда мне захочется направить к нему чей-то стул, я обязательно сначала его попробовал.

29 июня 2006 года, вторник