Будет больно, приятель!

К полуночи температура упала почти до нуля, выдыхаемый воздух превращался в клубы пара. Все сгруппировались тесной кучкой, пытаясь сохранить тепло. Одним боком Смирнов прижимался к Розалинде, но холод и пережитый стресс полностью обнуляли даже тени мыслей о сексуальности девушки. Вместо этого Смирнова вдруг пронзило мистическое ощущение. Он опять был в пещере и снова у него возникло ощущения присутствия божьей воли. Чудесное спасение вертолета от падения, разумеется, было его заслугой, но только лишь его? Не очень умело Даниил прочитал про себя «Отче наш» и пообещал сам себе поставить свечку за чудесное избавление от смерти. Затем он попытался заснуть.

Стуча зубами от холода, временами проваливаясь в сон, они провели ночь. С первыми лучами солнца компания выбралась из пещеры. Друзья размялись, позавтракали и начали обсуждение своих действий. Решено было выходить из каньона. Еды и воды почти не оставалось, да и какие бы киллеры отчаянные ни были, вряд ли бы они решились продолжать охоту за ними дальше.

Пострадавшие пошли обратной дорогой. Тем временем солнце поднялось выше и начало освещать каньон. Температура резко поднялась, стало комфортно. Спустя два часа они увидели идущую им навстречу группу. Там было два рейнджера в коричневой униформе и погонщик двух мулов. Рейнджеры, увидев их, хоть и не схватились за оружие, но оба положили руки на свои поясные кобуры. Первым затараторил гид.

— Hi, guys. We are those survivors. From helicopter. Probably you are looking for us (Привет, ребята. Мы те самые выжившие. С вертолета. Наверняка вы ведь нас ищете)?

— Lucky guess. Since yesterday. How are y’all doing (Угадал. Со вчера. Как вы)?

Рейнджеры осмотрели всех, удовлетворились увиденным. Доложили по рациям об их обнаружении и решили двигаться наверх. Посадили Розалинду и Сергея на мулов и потихоньку пошли.

По дороге Даниил окликнул Сергея:

— Мы про Домогарова рассказываем? Про нарушение санкций?

— Давай без подробностей. Скажем, что подозреваем его.

— Ок, документик до лучших времен полежит.

Наверху их ждала целая толпа. Адвокат и помощник Сергея, десяток рейнджеров, а также пять или шесть агентов ФБР. «Ох, ничего себе, — подумалось Даниилу, — все серьезно».

Однако присутствие ФБР объяснялось тем, что эта часть Гранд-Каньона считалась местом проживания племени североамериканских индейцев Хавасупаи, что переводится как «люди сине-зеленой воды». Поэтому юрисдикции властей штата Аризона тут не было. Все серьезные преступления в Гранд-Каньоне расследовало ФБР.

Их быстро опросили и отправили в госпиталь проверить состояние. Госпиталь был в ста километрах в городе Флэгстафф.

Такого учреждения Смирнов в своей жизни не видел. Грандиозный комплекс, оборудованный по последнему слову, составил бы честь любой столице, а не только провинциальному городку в Аризоне. И это даже не столица штата!

Даниила в Америке поражало именно это. Такие штаты, как Аризона, относились к так называемым «fly-over states» — что-то вроде «пролетай их поскорее», но уровень жизни там был довольно-таки высокий. Может, там и не было насыщенной культурной жизни, но экономически народу жилось вполне привлекательно. Совсем не как в России, где все деньги сосредоточены в Москве. Америка была более единой страной, чем Россия. Хотя в разных штатах и были разные правила дорожного движения. Первый раз Даниил с этим столкнулся, когда ехал с Сергеем по Лос-Анджелесу. Тот лихо повернул на красный свет направо, прямо перед полицейским.

— А почему он тебя не остановил?

— Так я же притормозил. И машин не было, — немного удивился вопросу Сергей.

— Но ты же на красный проехал!

Выяснилось, что, если нет знака “NO RIGHT TURN ON RED” («запрещён поворот направо на красный свет»), водитель притормозил перед перекрёстком и никому не создаёт помех, можно поворачивать направо на красный свет. Но это работает не во всех штатах. В Нью-Йорке, например, так нельзя делать. То же самое с владением оружия, смертной казнью и ещё массой законов, меняющихся от штата к штату. Но при всем при этом такой огромной разницы в социальном положении между регионами, как в России, в США нет.

Даниила поместили в одноместную палату, и дальше началась круговерть медицинских процедур. Ходить ему не давали, на все процедуры возили в кресле-каталке. Он пару раз попытался встать и дойти, но медсестры усаживали его обратно. Как потом ему объяснил Сергей, это была политика госпиталя, направленная на исключение судебных исков от больных, получивших повреждение внутри больницы. Он же объяснил, почему их так тщательно исследовали: «Страховка у вертолетной компании такая, что можно покрыть любые процедуры. Госпиталь понимает, что оспаривать не будут, вот и впыживают все, что можно. Обычного человека после ДТП просто перекисью бы помазали. Я думал тут медицинский бизнес открыть, но с этими страховками все с ног на голову перевернуто».