Будет больно (СИ)

Следующий моток веревки обвил правую ногу саба, надежно прижав голень к бедру, а затем подняв ее параллельно полу. Дже таращился на актера, волей-неволей возвращая взгляд к его промежности. Отчетливый стояк говорил о том, что не все жеманство мальчика было наигранным. Тем временем доминант обвязал его левую щиколотку, продел через третье кольцо и, отойдя в сторону, осторожно потянул. Саб оторвался-таки от пола, повис на веревках, раздвинув ноги.

— Так можно заработать вывих, — шепот Юнхо спустил восторженного Джеджуна на землю. — Если хочешь так же повисеть, придется заняться физкультурой и стретчингом.

Дже кивнул. Ему нравилось, как бедра мужчины сжимали его по бокам, а теплая ладонь гуляла по его телу. Между тем доминант на сцене раскрыл саквояж, и испробовал на своем партнере поочередно хлопалку в виде ступни, и уже знакомые Дже флоггер со стеком. Отвлекался он лишь один раз — снял фундоси и обвязал подрагивающий член сабмиссива веревкой. Под конец сессии мальчик повис вниз головой, после чего словил булочками латексную биту. И все это время саб только пыхтел и приглушенно стонал, судя по всему, под маской скрывался кляп.

— Мальчики, в соседней комнате запускается шоу-гёрлз. Прошу, — Нокамура зазывающе махнул в сторону двери, слегка прикрытой пологом.

Уже через пару минут Дже сидел в ногах доминанта и с замиранием сердца смотрел на двух теток, строго и даже злобно взирающих со своих пафосных кресел. Те как чувствовали, пялились кошками на сабмиссивов. Дже никогда не хотел бы оказаться с такими вот тет-а-тет, иначе не обошлось бы без членовредительства. Кто сказал, что он не бьет женщин? Ну, в целях самозащиты…

— Малыш?

— Да, хозяин? — Дже обернулся к своему мужчине.

Юнхо наклонился к нему, притянул за ошейник и зашептал, касаясь уха саба губами, чтобы вездесущий любитель провокаций не расслышал.

— То, что ты увидишь здесь, табу*.

— Почему?

— Сейчас поймешь.

Вновь зажав Джеджуна между ног, мужчина запустил руки ему под рубашку, ухватил за сбрую, сграбастав так, чтобы ремни натянулись. Дже ахнул, когда те впились в его тело. Члену стало тесно.

Двое помощников вышли на сцену, отбросили полог, который Джеджун поначалу принял за декорации. За ним обнаружился мужчина, прикованный ногами и руками к огромному кресту, расположенному буквой Х. На голове у него была маска, напоминающая мешок, в ней были прорези для глаз, носа и губ. Тонкая упряжь пересекала грудь раба (опять же язык не поворачивался назвать его сабом), мошонку зажимал массивный металлический зажим, оттягивая пунцовые яички вниз. Член свободно висел поверх конструкции, из головки торчало кольцо с шариком.

— Хозяин, что это? Пирсинг?

— Угу, «Принц Альберт». Тебе делать запрещено. Любое украшение и модификацию тела сначала обсудишь со мной, понял?

— Да, хозяин.

Джеджун, впрочем, никогда не уделывался в хламиду так, чтобы пойти и нацепить на себя побрякушки или проделать какие-то другие дырки. Облизнув пересохшие от волнения губы, Ким вернулся к созерцанию действа. Доминатрикс курили длинные сигареты через гламурные мундштуки, стряхивая пепел на язык раба. Кима аж передернуло. Одна дура как-то уронила пепел на его обнаженный живот, визгу было!

— Мы можем уйти.

— Нет, пожалуйста!

Никогда прежде Юнхо не был столь гибким с сабмиссивом. Он без труда пресекал любые капризы нижнего, но для Джеджуна почему-то хотелось лечь костьми, лишь бы тот сверкал глазами, восторженный и довольный. Неужели, тот самый кризис Верхнего подступает и к нему? Ощущая легкую панику и дрожь в конечностях, мужчина отпустил питомца и откинулся на спинку кресла. Не особо интересуясь шоу, он погрузился в раздумья.

Раб принимал любое наказание, закатив глаза от удовольствия. Как торчок. Вряд ли он был актером, скорее всего настоящим мазохистом, согласным на прилюдную порку. Ему надели на соски зажимы, впихнули в рот кляп, чтобы не раздражал гостей воплями, взяли флоггеры и принялись методично хлестать по телу и члену. Дже мелко дрожал, с раскрытым ртом наблюдая за истязаниями. Когда тело раба было покрыто розовыми пятнами, помощники вновь вышли, отстегнули ему ноги и развернули к зрителям бампером, после чего опять зафиксировали щиколотки. Одна из девушек продемонстрировала зрителям веревку, принялась вязать на шею боттому, вторая пронесла по залу большой крюк, конец которого венчал крупный шар. Дже осмелился прикоснуться к нему, взвесил в руке и с почтительностью вернул дамочке. Та улыбнулась ему нежно и хищно одновременно. Крюк привязали к веревке, запрокинули рабу голову, после чего принялись смазывать задницу и игрушку лубрикантом. Дже вцепился в ногу Юнхо, когда одна домина растянула ягодицы раба в стороны, а вторая ввела шарик внутрь. Мужик выгнулся и взвыл, потом еще долго стонал.