Будет больно (СИ)

Вот сейчас опять хочется взять Лизу за плечи и хорошенько встряхнуть. Она действительно думает, что я готов отыметь любую встречную девчонку? Бред. И хоть Верочка вроде бы сама была не против, но условия не те. Не могу я трахать администратора клиники, где сейчас сражается за жизнь мой отец. Все-таки Лиза была не права — я не похотливое животное.

— Ты серьезно хочешь сейчас поговорить об этом? — она неопределенно в ответ пожимает плечами, а я задаю следующий вопрос: — Тебе не кажется, что сейчас не самое лучшее время для твоей ревности?

Она даже не отрицает. Поднимается с кушетки и, подойдя, утыкается лбом мне в плечо.

Это еще что за нежности? Я понимаю, что общее горе объединяет, но, боюсь, это не наш случай.

— Спасибо, — тихо говорит, и ее дыхание обжигает кожу даже через ткань футболки.

— За что? — спрашиваю, машинально обнимая Лизу за талию.

— Ты мог сделать все по-другому. И избавиться от меня раз и навсегда.

— И сказать отцу, что я спал с его женой? Нет, не хочу быть причиной очередного инфаркта, инсульта или еще чего. Так что делаю я это не ради тебя, а ради него.

Я понимаю, что говорю довольно резко, но Лиза будто пропускает мимо ушей мою интонацию. Приподнимается на цыпочки и целует меня в щеку. От ее губ словно током шарахнуло, хотя в этом легком прикосновении не было ничего интимного. Простая благодарность, которая мне нахрен не сдалась.

Лиза отходит и, опустив голову, идет к выходу.

— Куда ты?

— Я видела на этаже кофейный автомат.

— Сиди здесь, я сам схожу.

Она кивает и возвращается на кушетку, а я иду в конец коридора и беру два кофе. Может, хоть немного взбодрит, хотя натурального в этой бурде мало. Возвращаюсь в комнату для персонала и передаю один стаканчик Лизе. Она кивает и пытается поднести его дрожащими руками к губам. Раз, второй… Оставляет неудачные попытки и спрашивает:

— Ты думаешь, он поверит?

Уточнение мне не требуется.

— Поверит, — говорю с уверенностью.

И это не желание поддержать — это факт. Отец сам захочет ей поверить, потому что… Да потому что любит ее! И теперь меня это не удивляет. Я сам, кажется, пропал в этой женщине.

И это меня чертовски не устраивает.

Надо уехать. Вот только удостоверюсь, что с отцом все в порядке — и сразу же уеду. От греха и соблазна подальше.

Глава 29 Лиза

— А предположения, что я зависаю с какой-нибудь шикарной бабой, у тебя не возникло? — с раздражением спрашивает Фил. — И вообще, если бы сама почаще включала телефон, то была бы в курсе событий.

Дрожащей рукой подкуриваю, подтягивая к груди колени, и отвечаю:

— Как тебе вообще подобное в голову пришло?!

— Не ори на старших. Я думал, ты сообразишь что-нибудь гениальное, чтобы твой пасынок, — произносит с сарказмом, — пал в глазах папочки ниже плинтуса.

— Боже, Фил… — других слов я просто не нахожу.

— Что, не могла придумать, будто мальчишка тебя преследует и домогается? Ты хоть представляешь, сколько времени и денег я потратил, чтобы найти на Ямайке человека, который возьмется за вас? А вы, кстати, прямо такая страстная парочка, — смеется в трубку.

Он, кажется, не понимает, что чуть не угробил человека этой фотографией. Такого я не хотела. И уладила все не я, а Вадим. Причем с выгодой для нас обоих.

И то, что кто-то еще видел это фото… Нет, кто-то видел нас, вторгся во что-то личное, интимное.

Я серьезно так думаю? Кажется, да. Мне хотелось оставить на Ямайке воспоминания. Причем приятные воспоминания, но поняла я, что они такие, только когда Вадим уехал.

А потом все пошло наперекосяк…

И к нашей похоти и взаимной неприязни примешалось чувство благодарности. По крайней мере, с моей стороны.

— Милая, ты еще на проводе? — спрашивает Фил, пока в моей голове прыгают странные мысли, которые я никак не собрать в кучу и определиться со своим отношением ко всему происходящему.

— Здесь я, — выдыхаю в трубку уже спокойнее.

Я выгорела. И сейчас просто щелкает выключатель эмоций, чтобы я окончательно не сошла с ума.

— Ну сымпровизировал я немного, в остальном держимся плана. И то, что твой муженек попал в больницу, нам только на руку.

— Фил, я не уверена, что хочу…

— Лиза! Это не моя месть, я всего лишь разработал план. И не терзайся сейчас, уже слишком поздно. Перед финишем часто сомневаешься, но потом ты поймешь, что я был прав, когда мы будем потягивать коктейли где-нибудь в так приглянувшихся тебе странах Карибского бассейна.

Слышу за спиной шаги и быстро говорю:

— Все, пока.

Вадим опускается в соседнее кресло и тоже закуривает. Я поворачиваю голову в его сторону, но он смотрит прямо, на море. В предрассветных сумерках и клубах сизого дыма он выглядит старше, еще и усталость, вероятно, сказывается. Мы впервые почти за неделю оказались дома вдвоем. С той ночи, когда я прилетела в больницу, и не разговариваем.

Даже в палате стараемся не сталкиваться. Вадим уезжает домой, я сижу с Мишей. Возвращается — уезжаю я.

Но главное, что муж поверил. И не потому, что любит меня, а потому, что любит нас обоих. И так отвратительно я себя никогда не чувствовала.

Да, все изменилось…