Будет револьвер - будем путешествовать

— Правда? Тебе следовало бы привезти клыки в этот музей. — Она обвела рукой мой кабинет. — Или, может быть, всю голову. Или целого слона...

— Я в него не попал.

— Не попал в слона?

— Я паршивый стрелок.

— Какой паршивый день.

Я знал, что она имеет в виду. Мы оба оглядели кабинет, созерцая его уродливую пышность.

Раздался тихий, мелодичный перезвон. Это означало, что кто-то открыл входную дверь. Мы с Иоландой переглянулись. Было только 7.30 утра, а мы обычно открывали контору в десять. Иоланда вскочила и вышла в приемную.

Через минуту она вернулась.

— Мистер Скотт, я знаю, вы очень заняты, но там в приемной мистер Джей Кеннеди. Можете уделить ему минутку?

Она подмигнула.

Дверь, естественно, была приоткрыта, так что в приемной все было слышно. Я всегда занят.

— Ну, конечно, — сказал я. — У меня есть еще полчаса. Пожалуйста, попросите мистера Кеннеди.

Могу ли я не принять мистера Кеннеди? Он запросто выкладывает два миллиона долларов. Он — независимый продюсер, только что закончивший съемки многообещающего вестерна «Колеса фургона».

Он вошел и закрыл за собой дверь. Высокий прямой человек, с очками в роговой оправе на остром носу и в отлично сшитом сером костюме. Даже лицо его выглядело серым, осунувшимся, встревоженным.

— Мистер Скотт, — сказал он, — я приступаю сразу к делу. Я много о вас слышал и мне нужен опытный человек для расследования убийства.

Он сделал паузу и слово «убийство» повисло в воздухе и заполнило комнату. До сих пор ни один из клиентов не просил меня расследовать убийство.

— Убийство? — сказал я. — Но полиция...

— К черту полицию! Сейчас вы поймете почему.

Накануне вечером в доме Билла и Луизы Трент был небольшой званый вечер. Все десять человек, приглашенные на вечер, так или иначе имели отношение к фильму «Колеса фургона», который Кеннеди снимал совместно с другим хорошо известным продюсером А.А. Портером. Вечеринка была довольно бурной, и это составило одну из главных причин, почему Кеннеди оказался у меня в кабинете. Он хотел предотвратить огласку. Кеннеди ушел раньше других, вместе с одной из кинозвезд, но потом вернулся обратно и обнаружил, что молодая и прелестная восходящая звездочка по имени Кельба Мэллори лежит лицом вниз в плавательном бассейне мертвая и что звезда «Колес фургона» Алан Грант распростерт поблизости на ковре и мертвецки пьян. В нескольких футах от него валялась пустая бутылка из-под виски, треснутая и запачканная кровью.

Я спросил:

— Мистер Кеннеди, вы уверены, что девушка была мертва?

Он скорчил гримасу.

— Да, я... Она лежала у самого края, там, где мелко. Я дотронулся до нее, приподнял ее слегка. — Он судорожно сглотнул. — Она несомненно была мертва. На голове — следы удара. И потом, все время в воде...

— Вы сказали, что вернулись в дом Трентов. Почему?

— Я этого не говорил. Предполагалось, что сегодня утром Алан ко мне придет. Как можно раньше, в пять часов. Мы собрались немного поработать, и я был заинтересован в том, чтобы он не успел напиться. Он такой невоздержанный. Я позвонил ему, но никто не отвечал. Тогда я решил, что он еще, возможно, у Трентов, и отправился туда. — Он вздохнул. — Алан ничего не мог мне объяснить. Он главный исполнитель в фильме и к тому же снимается еще в одном фильме, над которым мы сейчас работаем. Я хочу, чтобы это дело об убийстве было решено как можно скорее, прежде чем распространятся скандальные слухи. Если выход фильма на экран затормозится, мне это дорого обойдется, придется дополнительно выкладывать деньги, а я этого не могу. Разумеется, у меня в резерве есть несколько тысяч, — он улыбнулся, — на ваш гонорар.

Я улыбнулся. Продолжая улыбаться, я сказал:

— Ах да, поговорим об этом.

Мы поговорили. В итоге получалось, что если Кеннеди не разорится и все пойдет хорошо, я смогу уплатить за аренду моей конторы даже на несколько месяцев вперед.

— Все, чего я хочу, — сказал Кеннеди, — это правды. И быстрых действий. Если Грант виновен, ну, тогда ничего не поделаешь. Но мне как-то не верится. Я искренне надеюсь, что это не так. Он пьяница, он слаб, но он не убийца. — Он помолчал. — И почти каждый мог иметь основание убить эту маленькую Кельбу.

— Вы говорите, она была занята в вашем фильме?

— Да. Это было одним из условий А.А. — моего сопостановщика, А.А. Портера. — В голосе Кеннеди зазвучали страдальческие нотки. — «Колеса фургона» — самый значительный фильм после «Симоррона», настоящий вестерн на тему рождения нации, широкоформатный, цветной, на высоком техническом уровне, и А.А. настоял на том, чтобы дать Кельбе роль. Роль, правда, маленькая — бедной девушки с ранчо. Но она портила все сцены, в которых появлялась. Мы уже вырезали все, что можно, чтобы не нарушить последовательности, только это мало помогло. — Лицо его омрачилось. — Я бы переснял эти кадры, если бы у меня были деньги и А.А. позволил, но он и слушать не хочет. Но теперь, когда она, когда ее нет в живых?.. — Кеннеди пробежал рукой по седым волосам. — Язва желудка, — пробормотал он рассеянно. — Таблетки, волнения... Иногда я думаю, может она того не стоит...

— Что не стоит?